– А у, вас что, нет алиби?

– Как раз алиби у меня железное. Ларису убили где-то в районе часа ночи, а мы до четырёх часов были на банкете. Засиделись, знаете ли. Я ведь Валерку не хотел отпускать, как чувствовал.

– А почему Лариса не приехала вместе с Красавиным?

– Кажется они поссорились. По-моему, из-за письма. Я его, правда, не читал, но его нашли в кармане у Красавина.

– А вы знакомы с бывшим мужем Ларисы?

– Да. Он работал короткое время у нас на фирме. По виду человек спокойный, обходительный, но работник, честно говоря, никакой. Мы его уволили месяца через два.

– А у него не могло создаться впечатление, что уволили его из-за страсти шефа к Ларисе.

– Исключено. Дело в том, что Лариса пришла к нам уже после того, как мы уволили Егора. И приняли мы её как раз на его место. А потом, к тому времени, они уже расстались, хотя и продолжали числиться в браке. Надо сказать, что Лариса оказалась очень ценным работником, не в пример своему мужу.

– И тем не менее Лариса продолжала встречаться с мужем?

– Если это так, то для меня это новость. Они наверняка общались, пока оформляли развод, но вы ведь вероятно имеете в виду другое.

– Я имею в виду письмо, в котором Ларису обвиняют в связях с другими мужчинами.

Вербицкий оглянулся на дверь и наклонился ко мне:

– Исключительно между нами: Лариске было далеко до святости. Эта женщина наставляла у рога своему бывшему мужу и нет никаких оснований полагать, что она сохраняла верность Красавину. В этом смысле она была ненасытной. Я попытался как-то намекнуть Валерию на это обстоятельство, но получил такой отпор, что более не рисковал даже заикаться на эту тему.

Нельзя сказать, что мой визит к Вербицкому оказался уж совсем бесполезным. Кое-что в его словах оказалось сюрпризом даже для адвоката Сабурова. Ну например то, что Вербицкий побывал в квартире Красавина в ту роковую ночь. Видимо, проявляя ответное благородство, Красавин взял на себя имитацию ограбления. И сделал, по мнению Чернова, это совершенно напрасно, ибо тем самым в значительной мере усугубляя свою вину. Не сочтите меня циником, но мне этот обмен благородными жестами тоже показался подозрительным. Конечно по пьяной лавочке мы порой совершаем разные глупости, но глупость господина Вербицкого выделялась в этом ряду. Всё-таки отправиться в квартиру, где только что совершено убийство мог только очень легкомысленный человек. Не говоря уже о том, что он совершил кражу, за которую мог и срок схлопотать. А между тем на простака Вербицкий не тянул. И нак я успел выяснить у его подчинённых, их шеф вел достаточно трезвый образ жизни. И на вечеринке он не так уж много выпил. – В данном случае мы имеем дело либо с редкостной по нынешним временам самоотверженностью, либо с возникшей у Вербицкого настоятельной потребностью побывать в квартире Красавина до прибытия туда милиции.

По-моему мнению Виктор был прав, причём сам я всё больше склонялся ко второму вариант. Кроме всего прочего меня смущали ещё и деньги. Сумма в тридцать тысяч долларов для столь состоятельного человека как Красавин не столь уж велика, но зачем-то же он хранил её дома.

– Сумма в тридцать тысяч понадобилась Красавину, чтобы расплатиться с поставщиком, – пояснил Сабуров. – Вообще-то подобные расчёты проходят через банк, но в данном случае поставщику понадобились наличные, и Красавин пошёл ему навстречу. Я проверял эту предполагаемую сделку, там всё чисто. В том смысле чисто, что поставщик подтвердил наличие предварительной договорённости о выплате этой суммы.

Говорил Сабуров столь витиевато, что у меня сложилось впечатление, что с этой сделкой не всё так уж кристально чисто, и возможно у налоговых органов возникли бы по этому поводу к Красавину вопросы, но я в этих органах не служу, а потому меня волновало совсем другое.

– Лариса знала, что Красавин хранит дома столь приличную сумму?

– Да. Красавин завез деньги домой, перед тем как отправиться на банкет и поручил Ларисе положить их в сейф. Во всяком случае так утверждает сам Красавин. Но Сазонова забыла это сделать. Деньги нашли в её туалетном столике, который даже не запирался на ключ. – Странная небрежность, – вскольз заметил Чернов.

– Более чем странная, – поддержал я Чернова. – А если вспомнить о письме, полученном накануне Красавиным, то вся эта ситуация очень напоминает шантаж.

– Я же тебе говорю, Игорь, деньги предназначались для делового партёра. И здесь всё абсолютно чисто.

– Я ведь не утверждаю, что шантажировали Красавина, я всего лишь предполагаю, что шантажировали Ларису. Что там было в том письме?

– В основном грязные намёки на прошлое Сазоновой, но ничего конкретного

– Тем не менее у Красавина с Ларисой по поводу этих намёков состоялся очень неприятны разговор. Настолько неприятный, что Лариса даже отказалась поехать

с ним на банкет, куда поначалу вроде бы собиралась. Да и сам Красавин был настолько расстроен, что долго там не задержался и вернулся домой гораздо раньше, чем это ожидалось.

Сабуров взглянул на меня с удивлением:

– Ты хочешь сказать, что Лариса кого-то ждала?

– И не просто ждала, а уже приготовилась к встрече. Я имею в виду отрезанный ножницами шнур и отложенные в ящик туалетного столика деньги.

– А зачем ей шнур?

– 3атем, что этим шнуром ее должны были связать. Что, может быть по нынешним временам достовернее: ворвались в квартиру люди в масках, скрутили несчастную женщину, забрали всё ценное и благополучно скрылись в неизвестном направлении.