– Сколько вы хотите времени?

– Дня три, пожалуй.

– Это возможно. Я жду вас через три дня в моем кабинете в 'Одионе'. Там мы оформим договор. Это моя визитная карточка. Звоните в любое время.

– Спасибо, если что - воспользуюсь.

– Отлично. Тогда в четверг в одиннадцать у меня.

Андрей несколько фамильярно похлопал Антона по плечу и они расстались.

"Программа минимум" этого дня, была выполнена, и Антон решил отдохнуть. Удобно устроившись в кресле с чашкой крепкого кофе, он погрузился в интернет. Однако увлекательное путешествие по безбрежному океану интернета прервал телефонный звонок.

– Доброй ночи, алкоголик!

Внезапно раздавшийся довольный голос в трубке мог принадлежать только одному человеку.

Такой тон в разговорах с Антоном мог поволить себе только Сергей Чередник, старый приятель Антона. Подобная фамильярность была простительна человеку, с которым в одном классе Антон проучился девять лет. Даже напротив, обхамить друг друга во время приветствия стало некой традицией. Поэтому, Антон не остался в долгу и не изменяя традиции произнес:

– Здорово, долбоеб. Что нужно?

После окончания школы их дороги разошлись. Антон проболтался год, ведя свободный образ жизни и был призван в армию, а Сергей поступил на истфак. Спустя много лет их дороги снова пересеклись, но крепкой дружбы между ними не было, все общение сводилось к телефонным поздравлениям друг другу и жене Антона на дни рождения и на Новый год.

– Ты один сейчас?

– А что такое?

– Можно зайти?

– Сейчас? Ты вообще где?

– А я рядом стою, напротив твоего дома.

– Это что, очень срочно?

– Для тебя может быть интересно.

– Хрен с тобой! Поднимайся.

Прошло пять минут - и доцент кафедры археологии и этнографии Сергей Чередник пил чай на давно не знавшей женской руки кухне Антона. Вентилятор не работал. Прибавилось каких-то мошек. Они летели на свет и атаковали затянутое дополнительно марлей окно, грязную посуду в раковине и на подоконнике, лица собеседников, кажущихся в свете лампы бронзовыми, а иногда и висевшую у окна липучую бумагу, где их ждало медленное мученическое угасание.

– Какими судьбами?

Среднего роста, но широкоплечий, атлетичный, гибкий, синеглазый, флегматик, с густой шапкой светлых волос, Чередник нравился окружающим, хотя, например, в общении с женщинами немного тушевался. Коллеги знали его как остроумного, уверенного в себе человека, быть может, излишне импульсивного, но всегда готового протянуть руку помощи. В жизни ему мешало, пожалуй, только одно - чрезмерная болтливость.

– Я недавно вернулся с раскопок. Сначала у Нади и Алексея побывал, теперь к тебе.

– Откуда?

– Из Бурятии, недалеко от монгольской границы.

– И ты, Брут, подался в черные археологи!
– смеясь, Антон налил себе пол-кружки душистого напитка.

– Обижаешь, все было официально. Археологическая экспедиция при финансовой поддержке алтайского центра изучения памятников культуры народов Северной Азии. Все разрешения были получены.

– Солидно обставлено.
– пожал плечами Антон.
– И каковы результаты? Что вы там, вообще, нарыли?

Чередник уставился глазами в потолок и глубокомысленно продекламировал, словно читал лекцию:

– При проведении научно-исследовательских работ на заданном участке был обнаружен ход, уводящий под землю. Широкая каменная лестница. Несколько метров вглубь и она обрывалась. Обрушилась когда-то, понятно? Аборигенам на это все, понятно, плевать было. Там давным-давно, еще в тридцатые годы дацан был. Несколько лет назад это попалось на глаза местным краеведам. Они об этом и написали. По этому поводу, я так понял, экспедиция и организовалась. Приехали мы, оборудование привезли, палатки поставили.

В общем, ход как ход, по сути, обычная нора, здоровая, правда, и ступени каменные вниз уводят. Моё дело маленькое, находки описывать и результаты систематизировать. Но там работы было - уйма! На завершающем этапе и самому покопать пришлось. Вынимали землю, потолок подпорками крепили, как в шахте. В некоторых местах вообще не могли пробиться, каменные глыбы мешали. Стараясь не сбиться с курса, вокруг обкапывали. Вкалывали так день, другой, пока, в буквальном смысле вниз не рухнули. Провалились в просторный зал, едва ноги не переломали. Потёмки, ни черта не понятно. Потом свет туда дали, мы осмотрелись. Зал этот очень широкий, от него в разные стороны ходы расходятся. Считай, целое поселение под землёй.