Когда мы в конце концов нашли эту хижину, то первым делом нашли также и тот самый клочок бумаги в камине. Примечательно, что Глория фактически заставила меня обнаружить его, заявив, какой же я молодец, что разглядел обгоревший листок в камине! Затем кто-то со дна каньона начал выкрикивать имя Джейроффа, а когда я вышел на заднее крыльцо, принялся палить из ружья по хижине. Позднее он угнал мою машину, чтобы избавить себя от необходимости добираться пешком до того места, где стояла его собственная.

— Кто, по-вашему, был этот тип? — спросил Пирс.

— Разумеется, сам Джейрофф. Он пытался напугать меня и еще больше запутать.

— Я так ни черта и не понял из всего того, что вы нам тут наговорили!

— Потребовалось некоторое время, чтобы навести справки в Майами и заставить Глорию позднее признаться, что все ее рассказы о совместных выступлениях там были выдумкой, — продолжал я, не обращая на него внимания. — Еще больше времени ушло на проверку имен в списке. Конечной целью было, чтобы я подошел-таки к Джейроффу и его наркобизнесу, но на пару недель позже, когда его нельзя было бы уже поймать с поличным. Все это откровенное вранье вперемешку с полуправдой, поданное мне на блюдечке, служило одной цели: предоставить Джейроффу достаточно времени перестать быть тем, кем он был раньше, и надежно утвердиться в новой жизни в качестве совершенно иной личности. Так, чтобы Херб Джейрофф как бы навсегда исчез с земной поверхности.

— Я бы хотела кое-что узнать до того, как вы продолжите, Рик, — ледяным голосом проговорила Глория. — Чему именно вы не поверили в той истории, которую я сообщила вам прошлой ночью?

— Не верю сказочке о том, будто Джейрофф полоснул вас ножом по животу в номере отеля в Санта-Аните, — отчеканил я. — Ваш шрам на животе — самый настоящий послеоперационный шрам по поводу удаления слепой кишки. Ну а кроме того, есть еще одно обстоятельство.

— Какое же?

— Я был абсолютно не прав, когда прошлой ночью назвал вас плохой актрисой, — признался я. — На протяжении всей ночи, с вечера и до утра, вы давали представление, которое, несомненно, заслуживает самой высшей театральной награды. Вы были профессиональнее любой настоящей «колл-герл». Даже Джоди уступила бы вам в этой роли.

— Теперь я окончательно запутался, — сердито заявил Пирс. — Черт побери, теперь-то на что вы намекаете?

— История двух сестер в основном была правдой. Только… — я запнулся, — Глория в своем рассказе поменяла их ролями. — Я повернул голову и взглянул на бесстрастное лицо Дейвиса возле меня. — Припоминаете, когда вы упросили Фредди Хоффмана устроить прослушивание Джоди, какой абсолютно неталантливой она себя показала?

— В то время я решил, что все дело в ее «сценобоязни», если можно так выразиться, — медленно проговорил он. — Но мне и теперь совершенно безразлично, была она проституткой или нет. Я любил ее и женился бы на ней.

— Представляю вам сестер Кашинг, — объявил я голосом теледиктора. — Две потрясающе высоченные девушки, между которыми всего одиннадцать месяцев разницы в возрасте, похожие друг на друга как две капли воды. Одна блондинка, вторая брюнетка, пожалуй, только этим они и отличаются одна от другой. Джейрофф был совладельцем того клуба в Санта-Аните, где Глория работала статисткой. Они встретились и вскоре заговорили о свадьбе. Вторая сестра, профессиональная «колл-герл», естественно, сгорала от зависти, что сестре так повезло. И вот однажды по каким-то чисто женским соображениям она перекрасила волосы в черный цвет или надела черный парик и поздно вечером явилась в номер Джейроффа. Конечно, она предусмотрительно выбрала вечер, когда настоящая Глория была чем-то занята и не могла им помешать, затем, когда они миловались вдвоем под одеялом и Джоди поздравила себя с успешным исполнением роли, Джейрофф поведал своей горячо любимой Глории, как успешно идут дела в наркобизнесе. Только в действительности он все это выкладывал Джоди.

Я подождал секунд пять, но мои слушатели еще не созрели для того, чтобы задавать вопросы.

— Поэтому на следующее утро, — продолжал я, — Джоди, будучи в глубине души прирожденной вымогательницей, решила, что судьба подарила ей слишком заманчивую возможность, чтобы ею не воспользоваться. Ну и завела соответствующие переговоры с Джейроффом. Он будет платить, или же она заговорит. Кто знает, сколько она запросила, но, с его точки зрения, это было приемлемо, потому что тогда он с этим согласился.

Однако через несколько месяцев ситуация резко изменилась, возросла опасность быть уличенным в преступлении. Джейрофф благоразумно решил прекратить свою подпольную деятельность, коль скоро он в ней так преуспел. Но Джоди совершенно не улыбалась перспектива перестать получать свои ежемесячные чеки, поэтому она пригрозила Джейроффу сообщить полиции решительно все, если он покончит со своим бизнесом.

И тут он столкнулся черт знает с какой неразрешимой дилеммой. Если он не прекратит подпольную деятельность, полиция очень быстро схватит его. Если же прекратит, тогда полиция изловит его еще быстрее. Таким образом, оставалось одно — сделать так, чтобы Джоди никогда не смогла бы донести на него.

— Вы хотите сказать, что примерно две недели назад, — спросил Дейвис печально, — Джейрофф убил ее?

— Должно быть, так, — ответил я Дейвису, — но поскольку организация этого преступления оставляет желать лучшего, у меня есть подозрение, что убийство было непреднамеренным. Именно по этой причине он пустился на всякие уловки, чтобы выгадать для себя побольше времени. Джейроффу и в голову не приходило; что я сумею проследить за транспортировкой Джоди из кинопроката до подвалов Колверта. Он рассчитывал, что ее тело останется там навечно.