Эта сцена, похоже, очень напугала мальчика. Он стремглав бросился в дом. Ребята медленно последовали за ним, обмениваясь красноречивыми взглядами.

– У него, похоже, не все дома, – тихо сказала Дина.

Тут послышался голос Билла:

– Эй! Помогите – ка мне затащить вещи в дом!

– Ой, прости, Билл! Совсем вылетело из головы. – Джек бегом возвратился к машине. – Этот Гус совершенно выбил нас из колеи. Откуда он, собственно, взялся?

– Он родом из далекой южной страны. Только, пожалуйста, не мучайте его вопросами о родине и родителях, а то он не выдержит и, пожалуй, расплачется. Вы уж простите, что навязал его на вашу голову. Думаю, когда он здесь освоится, все будет в порядке. В интернате он вел себя вполне прилично. Ну, а если уж вам станет совсем невмоготу, возьму его на себя. Я обещал своему другу, что позабочусь о нем.

– Мы поможем тебе, Билл, – пообещала Люси. – Он, конечно, очень странный. Господи, как я перепугалась, что он будет целовать мне руку! Что сказали бы на это девочки в интернате?

– Ну, вряд ли они узнали бы об этом, – успокаивающе заметил Билл. – Джек, возьми эту сумку. А ты, Филипп, тащи чемодан. Ух, ну и рад же я, что вы наконец – то снова дома! И Кики, конечно, тоже. Согласен, старый пройдоха?

– Билл ловил кобыл! – заорал Кики и перелетел на его плечо. – Биллу дали вилы. Биллу, Билл, Биллу, Билл.

В этот вечер ребята не смогли поближе познакомиться с Густавусом Бармилево. Поскольку отъезд семьи был запланирован на завтра, предстояла массовая упаковка чемоданов. Ну и естественно, в ходе этого трудоемкого процесса возникла масса суждений о том, что брать с собой, а чего брать с собой не следовало.

Шум, поднятый представителями славного семейства, имевшими обыкновение говорить, перебивая друг друга, слегка оглушил Густавуса. Он молча сидел в углу, рассматривая свой перевязанный палец. На Кики он реагировал как на какого – то чудо – зверя. Он неотрывно наблюдал за каждым его движением и старался держаться от него на почтительном расстоянии. Стоило Кики очутиться поблизости, как он начинал страшно махать руками и громко кричать:

– Поди прочь! Поди прочь!

– Мальчонка совсем обалдел, – с усмешкой заметил Джек. – Ну вот, книжка куда – то задевалась. Тетя Элли, я положил в этот чемодан толстую книгу, а теперь ее нет.

– Я ее выкинула. Сколько тебе можно повторять, чтобы ты не тащил с собой каждый раз горы орнитологических справочников? Двух вполне достаточно.

– О, не будьте такой жестокой! – взмолился Джек. – Позвольте мне хотя бы захватить с собой бинокль. Без бинокля я с места не двинусь.

– Можешь повесить его себе на шею, – сказала миссис Каннингем. – Мы должны разместиться в машине всемером и поэтому просто вынуждены ограничить свой багаж самым необходимым. Кики, положи шпагат на место! Я что сказала? Эта птица сведет меня с ума. Стоит мне выпустить какую-нибудь вещь из рук, как он тут же волочет ее прочь.

– Где клетка? – неожиданно раздался пронзительный голос Густавуса. – Засунь его в клетку.

– Да перестань ты наконец заводиться со своей клеткой! – сердито крикнул Джек. – И вообще – нечего здесь командовать.

Густавус не понял, что сказал Джек, однако тон его высказывания мальчику явно не понравился. Он резко выпрямился и сдавленным голосом сказал:

– Этта птица злуй… злуя. Не хоррошая, злуя. Ей место в клетке.

– Джек! – увидев свирепое лицо мальчика, предостерегающе крикнула миссис Каннингем. – Густавусу нужно время, чтобы привыкнуть к Кики. Да и к нам тоже. Так что оставь его в покое и не дергайся. Густавус, птица не злая. Она хорошая. Успокойся и не шуми.

– Где клетка? – упрямо повторил Густавус. – Большая, большая клетка для этой злуй птицы.

Джек подошел к мальчику и, сурово глядя ему в глаза, угрожающе произнес:

– У меня есть большая, большая клетка. Она предназначена для гадких сопливых мальчишек. Сейчас я ее сюда принесу и запру тебя в ней. Там ты будешь в безопасности от «злуй» птицы.

К удивлению Джека Густавус разразился рыданиями. Ребята посмотрели на него с некоторой брезгливостью. Разве можно так себя вести человеку одиннадцати лет от роду? Даже Люси почувствовала к нему легкое отвращение.

Миссис Каннингем бросилась к Густавусу.

– Он устал, – сочувственно сказала она. – Ему здесь все так чуждо и непривычно, и такого попугая, как Кики, он в жизни не видел. Да и нет больше таких на белом свете. Не плачь, Густавус. Джек шутит.

– Нет, отчего же, – уперся Джек. – Старая клетка Кики очень вместительна и…

Миссис Каннингем решительно взяла плачущего Густавуса за руку и вывела его из комнаты. Ребята посмотрели друг на друга и дружно пожали плечами.

– И вот с таким нам придется мучаться все каникулы, – сказал Джек. – Ну ничего, он у меня скоро поймет, кто здесь имеет право голоса.

– За мной тоже не заржавеет! – угрожающе воскликнула Дина. – Что он о себе воображает? Запереть Кики в клетку! Жаль, что ты действительно не притащил сюда ту старую клетку, Джек.

– Тогда мы вообще утонули бы в его слезах, – сказала Люси. – Бедный Густавчик!

– Густавчик! – крикнул Кики. – Болванчик! Густавчик – болванчик!

Ребята расхохотались.

– Кики опять попал в самое яблочко, – сказал Филипп. – Этот дружок в самом деле настоящий болванчик. Мы с ним еще наплачемся.