…Ресницы затрепетали, словно крылья бабочки, когда девушка открыла глаза. Над головой был потолок, который она никогда не видела. И стены – тоже, отделанные дорогими шелковыми обоями, подобранными со вкусом. И такую мебель, половину которой она не смогла бы даже опознать.

В комнате она была одна, это было единственным, что она могла сказать точно.

– Что-то с памятью моей стало, - пробормотала девушка, рывком садясь на кровати. – И с головой тоже… Так, где я? Не помню. Что за место? То же самое. Ладно, хотя бы кто я помню, и то хорошо.

Карен еще раз осмотрелась в комнате, надеясь на подсказку. Ничего. Вообще. Никаких портретов, безделушек. Даже зеркала не было, видимо, чтобы она на себя не взглянула. Не было воды, еды.

Она что, опять пленница?!

Когда очевидная в общем-то истина дошла до сознания стихиарии, с ее губ сорвался смешок.

– Очаровательно, - прошипела она сквозь зубы. – Второй раз! И если это опять стихиарии… ух! Я им весь замок разнесу в мелкую пыль! Эти, безусловно, не виноваты, но достали! Что ж им вечно то неймется? Своих что ли принцесс не хватает?

Кипятилась Карен долго, почти до вечера. А когда несмотря на то, что в небо поднялись три лунных диска, а еды и воды до сих пор не было, стихиария разозлилась не на шутку.

Тот артефакт, чтоб его создателю долго икалось и чесалось!, порвал связь между Старом и Карен, поэтому стихиария в один момент лишилась доступа ко всем первоосновам. А вот ее маленькая частная стихия ветра осталась при ней. После того, как пришлось выучить массу всего в новых школах, стихия ветра стала только сильней.

С подачи, нет, не Леи, Вира, компания друзей училась адаптировать заклинания других стихий под свои частные нужды. У Карен, как у стихиарии, это получалось лучше всех. А у остальных, кроме Вира, уже худо-бедно с этим справившегося, случались осечки аж на последнем курсе.

И вообще, как выяснилось во время экзаменационных испытаний, чтобы вывести теней из игры, недостаточно просто закрыть кого-то из них в комнате.

– Итак, - Карен лениво провела пальчиком по обшивке двери. – Дверь красивая. Создатель ее, даже если ты почил в бозе, считай, что ты меня уже простил за вандальское отношение к твоему творению. И раз!

Ветряной кулак врезался в дверь, ту тряхнуло, и на этом все закончилось. Не сработала магическая сигнализация. Никто не прибежал с вопросом, что случилось. И вообще – кажется, Карен даже не охраняли!

Кулаки стихиарии сжались без ведома ее разума. Девушка рыкнула, присовокупив в дополнение пару заклинаний. Впечатляющий рык раскатился по комнате и стих, так и не покинув ее пределов.

– Значит, вот так. Война. Ну, хорошо. Сами напросились, потом не просите пардону! Я девушка хорошая, но пообщавшись с нашей чокнутой компанией, успела научиться многому! Особенно у Леи, с ее диверсантской войной против обидчиков. Сейчас вот и попробую на практике, что она там ворожила. В конце концов, мне многого не надо. Я просто есть хочу. Я голодная, а когда голодная – я злая, очень!

Бум! Бах! Тарарах!

Удерживать долго гневающуюся стихиарию дверь не смогла и стены, кстати, тоже. Звук начал катиться неудержимой волной, вначале по коридору, который вел к старым защищенным, а ныне неиспользуемым покоям венценосной принцессы.

Затем звуковая волна вылилась на лестницу, сквозь окна – на улицу.

И когда все в замке сладко спали, закончив свои дневные дела, канонада грохота перепугала многих. От громкого звука закладывало уши, дрожь бежала по стенам. Падали полки, в церемонном зале упала огромная люстра. Тряслись стекла, угрожающе потрескивая.

Но самое удивительное, даже до короля не сразу дошло, где искать центр этого громового безумия! Когда он сообразил, что может статься, его «дочь» из другого мира буянит, уже весь замок был на ногах. Ходили слухи о проклятии, о том, что внизу, в подвалах проснулся страшный каменный тролль. Поговаривали о том, что король экспериментировал со страшным заклинанием, а оно не сработало как надо.

Истина была где-то рядом. Король действительно решил поэкспериментировать, только не с заклинаниями, что было бы безопаснее, а с живым человеком. За что и поплатился.

Когда он неторопливо вошел в спальню, сохранив по дороге свое достоинство, Карен лежала на кровати. Удобно устроившись на спине, она и руками, и ногами качала в воздухе. Качнет левой рукой – слышит «бум», правой ногой – «бах», дернет головой – по всему замку звучит звонкое «тарарах!»

– Леди!

– Надо же, меня услышали! Меня заметили! – Карен порывисто подпрыгнула на кровати, опустив одновременно и руки, и ноги. Замок содрогнулся.

Король – оглох.

Кажется, «очаровательная» златовласка ему что-то менторским тоном вычитывала. Он не слышал. Она что-то требовала, а у него в ушах пустота.