Она хватает чемодан, рюкзак и идет в вестибюль. Я беспомощно плетусь за ней, не сводя взгляда с хрупкой фигурки.

Вызываю лифт, по-прежнему не в силах отвести глаз с нежного личика, с этих губ, с темных ресниц, отбрасывающих тени на бледные щеки. Не нахожу слов, тщусь запомнить каждую деталь. Нет ничего – ни остроумных фраз, ни подходящих реплик, ни высокомерных приказов. Ничего… лишь зияющая пустота в груди.

Двери лифта открываются; Ана входит внутрь. Оглядывается на меня, на миг забывает про свою маску, и вот оно – моя боль на ее прекрасном лице.

Нет… Ана. Не уходи.

– Прощай, Кристиан.

– Ана… прощай.

Двери закрываются; ее больше нет.

Я медленно опускаюсь на пол и обхватываю голову руками. Бездна стала еще глубже и болезненнее и вот-вот поглотит меня без остатка.

Грей, что же ты натворил?

Когда я снова поднимаю голову, то невесело улыбаюсь при виде картин на стенах, изображений Мадонн. Идеализация материнства. Все они смотрят на своих младенцев или зловеще таращатся на меня.

И поделом. Ана ушла. Ушла по-настоящему. Самое лучшее, что было у меня в жизни, но понимаю я это только теперь. Хотя говорила, что не уйдет. Обещала не уходить! Я закрываю глаза, чтобы не видеть безжизненных и безжалостных взглядов с картин, и прислоняюсь лбом к стене. Ладно, пусть во сне обещала… а я, как дурак, поверил. В глубине души я всегда понимал, что не гожусь для нее, что она слишком хороша для меня. Все закономерно.

Почему же мне тогда так плохо? Отчего так больно?

Звякает поднявшийся лифт; я заставляю себя открыть глаза – и вдруг задыхаюсь. Она вернулась! Сижу без движения, жду… Распахиваются двери, входит Тейлор и замирает на месте.

Черт. Сколько я тут просидел?

– Мисс Стил дома, мистер Грей, – произносит он, как будто ежедневно разговаривает со мной, сидящим в прострации на полу.

– Как она? – спрашиваю я безучастно, хотя ужасно хочу знать.

– Расстроена, сэр, – отвечает Тейлор. Я киваю, давая понять, что он может уйти. Но он остается.

– Принести вам что-нибудь, сэр? – предлагает он, слишком уж сочувственно на мой вкус.

– Нет.

Уходи. Оставь меня.

– Сэр, – кивает Тейлор и уходит, а я так и сижу на полу.

Как бы мне ни хотелось провести весь день вот так, в отчаянии, – а нельзя. Я жду новостей от Уэлча, и еще нужно позвонить дебильному муженьку Лейлы.

И принять душ. Может, вода смоет муку.

Я встаю, опираясь на огромный деревянный стол, бездумно глажу пальцами изящные узоры на его поверхности. Хорошо бы на этом столе трахнуть мисс Стил. Закрываю глаза, воображая, как она лежит тут в полный рост, запрокинув голову, распахнув губы от желания, и ее роскошные волосы свисают до самого пола. Разумеется, у меня встает.

Дерьмо.

В груди становится еще больнее.

Она ушла, Грей. Привыкай.

Я долгие годы учился самоконтролю и теперь заставляю себя подняться.

Душ обжигает, вода такая горячая, что еле можно терпеть – все как мне нравится. Я жмурюсь под льющимся потоком воды, силясь забыть, надеясь выжечь эту девушку из мыслей обжигающими струями, смыть ее запах с моего тела.

Ушла так ушла, обратной дороги нет.

Никогда.

С мрачной решимостью тру затылок.

Скатертью дорога.

И задыхаюсь от одной только мысли.

Какой уж там скатертью…

Запрокидываю голову под обжигающими струями. Совсем никакой не скатертью – мне будет ее не хватать. Прислоняюсь лбом к кафелю. Ведь еще вчера она стояла здесь со мной. Я разглядываю собственные пальцы, провожу по плиткам там, где вчера она опиралась о стену.

К черту.

Выключаю воду и выхожу из душевой кабинки. Заворачиваюсь по пояс в полотенце; и постепенно осознаю, как все будет дальше: каждый день – темно и пусто, ведь ее больше нет.

Не будет больше шутливых и остроумных писем. Ее комментариев. Ее любопытства.

Яркие голубые глаза больше не посмотрят на меня с еле сдерживаемым весельем… или с испугом… или с желанием. Из зеркала на меня таращится лишь мрачный и хмурый болван.

– Что же ты наделал, идиот? – кривлюсь я в ответ. Отражение саркастически передразнивает мою гримасу. Эта сволочь мне подмигивает, а в огромных серых глазах тоска.

– Ей без тебя лучше. Ты не тот, кто ей нужен. Ты не можешь дать то, что она ищет. Ей нужна слюнявая романтика. Она достойна лучшего, чем ты, придурок конченый.