С молчаливым вопросом показала Глебу пыльцу чёрного перца на кончике ножа.

Тот отрицательно покачал головой.

Марьяна посыпала перцем свой бутерброд, с улыбкой облизнулась.

– Ну, кажется, кто-то здесь собирался пить кофе?

– За хозяйку!

Не было нетерпения – только одинаковое для каждого из двоих, удивительное в случайном совпадении ощущение правильности и ожидания близких, понятных и непременно счастливых минут.

Капитан Глеб ел бутерброды с сильным и аккуратным аппетитом.

Это был голод, но не жадность и не простая неуважительная спешка.

Кофе он отпивал из большой чашки глубокими глотками, жестко жевал хлеб и мясо, задумавшись о чём-то далёком, в молчании.

И теперь уже маленькая женщина Марьяна, забравшаяся на кухонный угловой диванчик с ногами, закрыв коленки своим большим пушистым халатом, имела возможность пристально-вежливо, как ей и хотелось уже давно, рассматривать своего гостя.

«Недавняя седина…. Жёсткие губы – бывает сердит. Голубые глаза, морщинки в уголках, точный, почти всегда холодный взгляд – жесток? Умеет смеяться – часто над собой. Умён. Много знает. Решительный…. Одет хорошо – способен выбирать для себя лучшее и прекрасно знает об этом…».

– У тебя что, контактные линзы такие, удивительно синие? Специально?

– Не, это природное. От родителей, наследие Средне-Русской возвышенности.

Вопрос Марьяны отвлек Глеба от размышлений.

Он одобрительно качнул в руке чашку.

– Кофе-то удался! А если сейчас хозяйка предложит мне ещё один свой волшебный бутерброд, то я с удовольствием распишусь в местной книге жалоб и предложений.

– С жалобой?

– Ага. На попытку гастрономического давления со стороны обвиняемой…

– Почему?

– Почему «почему»?

– Почему «обвиняемой»?

Красивая и добрая улыбка пропала.

С хмурой настороженностью Марьяна уставилась на капитана Глеба Никитина.

– Кто тут обвиняемая? И в чём? Я?!

– Не дуйся…

Глеб потянулся за приготовленным бутербродом.

– Понимаю, что многое в моих сегодняшних мыслях – бред, но я просто должен в ближайшее время многих людей неприятно спрашивать и получать от них примерно такие же ответы. Не сердись, прошу тебя…

Глеб положил ладонь на тоненькие прохладные пальчики Марьяны.

– Вся эта суета в саду – не случайная. Невесту убили. Можешь мне не верить, но это так.

Как и всегда бывало в его жизни, Глеб Никитин к важному моменту объяснения с дорогим ему человеком уже знал, что именно он будет в эти минуты говорить, какие слова и аргументы ему нужно использовать в таком трудном, пока ещё полном взаимного недоверия, разговоре.

– Почему твоя вторая камера утром была направлена на беседку? Я убедился, что и штатив, и сам фотоаппарат были специально и прочно закреплены в этом положении. Что же такого интересного ожидала ты, профессиональный фотограф, от событий, которые очень скоро должны были произойти в беседке для свадебных церемоний?! Да погоди ты, не дёргайся…

Поджав губы в ожидании собственных близких слёз, Марьяна безуспешно пыталась освободить ладошку из крепкой руки Глеба.

– Я не утверждаю и не обижаю тебя. Просто спрашиваю. Просто ответь.

Свободной рукой Марьяна всё-таки вытерла мокрые глаза.

– Дурак.

– Знаю. Был готов к таким обозначениям. Просто ответь – и продолжим пить твой вкуснейший кофе.

Понять этого человека было трудно, но Марьяне очень хотелось.

– Дурак с полицейскими замашками…

– Считай, что я отвлёкся и ничего не слышал.

– Ладно. На сосне, ну, на той, огромной, что над самой беседкой нависает, молодая сойка весной свила гнездо. Я за ней несколько месяцев наблюдаю, фотографирую…. Договорилась о публикации с одним географическим журналом. Вот.

– Готов прямо сейчас – на колени.

С нежностью освобождённого от гнетущей обязанности совестливого человека капитан Глеб Никитин и в самом деле встал на колени около углового диванчика.

– Извини. Ну, пожалуйста…. Вопросов больше нет.

– Ладно.

Окончательно вытерев прозрачные слёзы, Марьяна легко потрепала капитана Глеба Никитина по лохматой голове.

– Почему-то верю…

– Потому что я хороший!

– Так ты меня весь день подозревал?!

– Ага.

Капитан Глеб с ожесточением впился белыми зубами в край очередного действительно вкусного бутерброда.