Жигакс попытался открыть массивную входную дверь, но она оказалась запертой. Выходящие наружу окошки были забраны надежно прикрученными к стене решетками.

– С Гадесом что-то случилось, я уверен. Точно вам говорю.

Жигакс повторил эту фразу раз пять или шесть, но никто не откликнулся. Илан бросил взгляд на окна, но прутья решеток были такими частыми, что разглядеть он сумел только фасады домов напротив. Непогода не собиралась сдаваться, ветер гулял между зданиями, сдувая с крыш облака белоснежной пыли. На снегу не было ни одного следа, и Илан подумал о встреченном накануне лже- или настоящем арестанте: вернулись полицейские или сумели добраться до места? Где Гадес и другие организаторы? Кто запустил сирену?

Из левого крыла вприпрыжку вернулась Фе с планом в руке.

– С Гадесом наверняка все в порядке. – Она посмотрела на Жигакса. – Деньги все еще за стеклом. Никто не сбежал, оставив нас на произвол судьбы. Игра еще не началась, а паранойя тут как тут. Панику сеем, Жигакс?

Очкарик безостановочно мотался вдоль стен, совсем как заключенный по двору на прогулке, то замедляя, то ускоряя шаг…

– Предлагаю разделиться, – продолжила брюнетка. – Составим три группы и пойдем в разные коридоры. Там легко потеряться, как в лабиринте, поэтому помните о правиле «левой руки». Если кто-то что-нибудь найдет, кричите, и мы соберемся вместе, договорились?

Она махнула рукой Ябловски и Максиму Филозе:

– Вперед, в левое крыло.

Сёрфер-блондинчик надел очки и начал изучать карту.

– Я выбираю административную часть. Кто со мной?

Хлоэ и Илан направились к правому крылу, и Жигакс молча присоединился к ним. Моки пожал тяжелыми плечами.

– Ну, выбора у меня нет. Ты – Лепренс, так? Напоминает название печенья.

Все рассредоточились. Илан, Хлоэ и Жигакс вернулись в крыло, из которого пришли, миновали душевые, кухню, свои комнаты и пошли вглубь коридора с шахматным черно-белым полом.

– Ты один ничего не рассказал о себе, – сказала Хлоэ, обращаясь к Жигаксу. – Назвал имя, фамилию, мы узнали о твоем двоюродном дедушке, но не о том, как ты оказался здесь. Давай колись, какое испытание тебе устроили? Как относишься к игре?

Жигакс шагал, обходя упавшие с потолка куски заплесневевшей штукатурки и держа руки скрещенными на груди, словно боялся случайно дотронуться до стены.

– Да идите вы…

Он ускорил шаг.

– Ну просто миляга, – пробормотала Хлоэ. – Похоже, у него проблемы с общением.

– И это еще слабо сказано, – откликнулся Илан.

Некоторые двери были открыты, другие заперты на ключ, комнаты, все одинакового размера, находились в плачевном состоянии.

– Меня беспокоит отсутствие еды, – сказал Илан. – Что будет, если… представь, что Гадес смылся и оставил нас без ничего. Он вполне на такое способен.

– Глупости. Фе права, это было бы нелогично. Неужели ты думаешь, что Гадес мог сбежать, оставив деньги в заброшенной психушке? Ничего непоправимого не случилось, отсюда можно выбраться, несмотря на решетки и засовы. Выйдем, доберемся до ближайшего города и…

– Ты забыла о собаках, «патрулирующих периметр», и о снежной буре. Стена вокруг комплекса метров пять или шесть в высоту, как в тюрьме. А купюры – все триста тысяч евро – могут быть фальшивыми.

Они повернули и увидели перед собой длиннющий коридор, находившийся по другую сторону запертой решетки.

– Без ключа мы дальше не пройдем, – констатировала Хлоэ. – Нужно вернуться и обследовать другие ответвления.

Илан взглянул на план.

– Схема далеко не полная, этой части здания на ней вообще нет. Ладно, будем танцевать от печки и пойдем вот сюда. – Он ткнул пальцем в слово «Процедурная». – Это недалеко.

Они так и поступили и очень скоро попали в совсем другую обстановку. Стены были выложены белым кафелем, забранные решетками лампочки горели тускло, потолок нависал над головой. Первая комната, куда они смогли попасть, оказалась кабинетом дантиста. В центре стояло большое кресло с ремнями и отсосами для слюны. Некоторые инструменты все еще лежали на привычных местах.

– Как странно, – произнес Илан. – Оборудование совсем новое. И вполне современное.

– Ты прав, – откликнулась Хлоэ. – И обрати внимание – никакой пыли. Они все вычистили перед нашим прибытием.

– Время как будто остановилось – в мгновение ока. Куда подевались пациенты и персонал? Почему не вывезли оборудование? Оно недешевое.

Хлоэ не ответила. Она рыскала по всем комнатам, и глаза у нее горели, как у подростка при виде кучи сладостей.

– Здесь был настоящий город. Подология [19] , радиология… А там…

Она попыталась открыть дверь с табличкой «Электрошоковая».

– Закрыто. А жаль.

– Не жаль, а слава богу! Не хочу знать, что здесь происходило. Электрошок все еще применяют?