В последнюю ночь мира я бросил курить. Нелепость. Какое это имеет значение? Я сделал это, потому что Рэйчел всегда утверждала, что значение имеют нелепости, и я всегда верил в это, так что я вышвырнул пачку «Мальборо» в окно и слушал, как профессор Мун говорит: «Исполнение желаний, или его составная часть, исполнение мортидо, не могут быть, пользуясь терминологией Элиота, на законных основаниях обобщены в объективный коррелят. Однако если принять во внимание Юнга и рассматривать конец света как архетип, не говоря уже о Weltanschauung, то наше понимание растет по мере того, как наше tiempo para gastario исчезает в черной дыре прошлого, содержащей все наши надежды и чаяния».

Пришел последний час. Я глодал индейку, Эдвард вышел из своей комнаты, чтобы набрать себе тарелку грудинки и спросить, что я думаю об окончательной версии его последней главы, и я ответил: «Стоило бы еще поработать», и Рэйчел заметила: «Это жестоко», а Эдвард возразил: «Да, я тоже так подумал» — и ушел к себе. Улицы за окнами были пусты, только несколько несчастных бродили в поисках свободного телевизора, и мы с Рэйчел употребили большую часть наркоты и напропалую переключали каналы Я вынес пишущую машинку в кухню и принялся все записывать, а Рэйчел говорила об отпусках, которые нам следовало взять, и я думал о женщинах, которых стоило любить, и без пяти двенадцать из комнаты снова вышел Эдвард и показал мне переписанную последнюю главу, а я заявил: «Вот теперь сделано как надо», и он ответил:

«Я так и думал, а кокаина больше не осталось?» И мы разделались с остатком наркотиков, и Рэйчел закричала: «Бога ради, прекрати наконец стучать по клавишам!» И я заявил: «Я должен это все записать», и она обняла меня, и Эдвард обнял меня, и мы трое обняли ребятишек, которым позволили не идти в постель, потому что наступал конец света, и я пробормотал: «Рэйчел, прости меня за все», и она ответила:

— «И ты меня прости», а Эдвард добавил: «Я вроде ничего дурного не сделал, но простите вы и меня». «За что простить?» — хором спросили малыши, но, прежде чем мы смогли сказать им, за что, прежде чем поняли это сами…