— Доступных.

— Нет, это уже не смешно! Что ты себе позволяешь?! Я, между прочим, пытаюсь тебя подбодрить! Козел. — Полина вернулась обратно на диван к друзьям и зажгла сигарету. Сделала затяжку и выпустила дым, прожигая Стаса взглядом. Крепкий орешек, никак не хотел поддаваться…

— Между прочим, Лерка — твоя подруга. А ты не знаешь, как передо мной трусы скинуть, — съязвил в ответ он.

— Слушай! — Девушка встала, намереваясь дать ему пощечину.

— Брейк, брейк, народ! Полечка, Стас извиняется. Ведь так?

— Конечно, Ярик, извиняюсь. Приношу глубочайшие извинения, Полина Михайловна, — произнес Стас, но глаза его остались ледяными.

— Сойдет, — фыркнула она и заняла место рядом с друзьями.

— Что с тобой сегодня, Стас? — спросил Олег. — Ходишь сам не свой, погружен в себя, чем-то вечно недоволен. Открыть «Хеннесси»? Поможет!

— Отвяжитесь вы со своими средствами скорой медицинской помощи. Не хочу я ни курить, ни пить. — Стас отошел к окну и взъерошил волосы. — Черт! Я сегодня чуть не сбил человека. Бл*ть, до сих пор отойти не могу.

—Что-о? — воскликнули девчонки. — Как это произошло?

— Как, как. Неожиданно! Выбежала прямо на проезжую часть, идиотка. Еще встала и таращится на меня, будто ожившего мертвеца увидела.

— Ты у нас красавчик, дело ясное, — сказала Полина, изгибая бровь в ответ на его хмурый взгляд. — Наверное, замарашка какая-нибудь. Увидела красивого мужика, так и забыла, где находится.

Девушки рассмеялись, а Стас поморщился. Их смех был схож со змеиным шипением.

— Не знаю, замарашка или нет. Не рассмотрел. Она была, как мумия, шарф закрывал нижнюю половину лица, огромный капюшон — все остальное. Хотя, нет, смутно черты лица увидел...

— И забей на нее. Одной уродиной меньше, одной больше.

— Может, ты уже заткнешься? — взорвался он. Подошел к столу и плеснул себе виски. Осушил стакан. — Такая красавица, я посмотрю, — выплюнул Стас и вышел из комнаты, хлопнув дверью.

Мужчина прошел в кухню и, достав из холодильника бутылку воды, приложил ее ко лбу. Черт! Это происшествие не выходило у него из головы. Даже не столько то, что он мог загреметь в тюрьму, сколько та девушка. Куда она могла так спешить, что не смотрела по сторонам?

— Стасик, дорогой, предлагаю мировую, — сказала Полина, входя следом за ним в кухню. — Голова болит? Давай, помогу, — взяла у него бутылку и приложила ко лбу.

— Со мной все в порядке. — Стас забрал у нее бутылку и вернул ее обратно в холодильник.

—Погавкались, и хватит. Мир?

— Мир, — нехотя согласился он. Пусть отстанет от него уже.

— Улыбнись, Стас, — взяла его под руку, улыбаясь во весь рот. — Шире! Я не верю, что мы дружим.

— Так пойдет? — Он расплылся в неискренней улыбке.

— Пойдет. У меня есть кое-что для тебя, дорогой. Можешь позвать кого-нибудь с собой.

— Я должен догадываться, о чем ты?

— Не будь букой, — наигранно надулась она. — На Московском открылся новый клуб. У нас вип-ложа, депозит — шестьдесят тысяч. Просто, чтобы расслабиться.

— И…?

— Что «и…»? Я приглашаю тебя!

— Не знаю. Надо подумать.

— Думай, думай, но ты включен в список. Завтра, в восемь, встречаемся там.

— Я еще не дал согласия.

— Да ладно. Я знаю тебя, ты — тот еще тусовщик. Хватит морозиться, идем! Так, я побежала. Буду ждать тебя завтра, — чмокнула его в щеку и ушла.

Он проводил ее взглядом. Эта кукла стала бесить все сильней. Не хотелось ни в какой клуб, устал он от тусовок и громкой музыки, алкоголя и размалеванных девиц. Может, на какой-нибудь остров слетать? Что бы такого сделать для раскачки? Жизнь застыла в одной точке и не двигалась. Не было развития. Ничего. Ничто уже не приносило былую радость. Друзья стали казаться наивными детьми, вечеринки у него дома — пошлыми сборищами ни к чему не стремящейся «золотой» молодежи, а отношения с девушками — пустышкой. Лера все больше давила на него, «тонко» намекая на свадьбу. Но какая, к черту, свадьба, если он даже не уверен в своих чувствах к ней? И есть желание расстаться. Вешалки, типа Полины, стелились к его ногам каждый день пачками. Начинаешь терять то трепетное отношение к женщине, которое должно быть априори у мужчины. Женщина уже не является неприступной преградой, адреналин не заражает кровь, не происходит такой желанной охоты. Достаточно посмотреть на нее, и мокрые трусики уже валяются перед тобой. Скучно. Неинтересно. Тухло.

Что ж, возможно, ему удастся развеяться в этом новом клубе…

***

Вера потянулась на кровати и встала, чувствуя себя бодрой, как никогда. В окно лился мягкий солнечный свет, снег красиво блестел, купаясь в ласковых лучах. День начался необыкновенно хорошо. Девушка застыла. Это был первый день, который начался с мыслей о том, какое теплое и нежное солнышко сегодня. А не с отсчета дней до конца. Каждую ночь, засыпая, она мысленно зачеркивала в календаре еще один день. День, который никогда не вернется. Утром с сожалением отмечала, что новый день настал, и скоро он закончится, и снова ее жизнь сократится. Порочный круг, из которого не вырваться.