Но можно ли быть уверенным в том, что эти огромные средства дойдут до отечественной оборонки? На что будут затрачены эти триллионы, о которых говорил Президент Путин? На новые французские «Мистрали», на итальянские бронетранспортеры, на шинели от очередного Юдашкина, на миллионные премии «паркетным» генералам или на создание и закупку новейших высокотехнологичных образцов вооружения и боевой техники?

Необходимо не на словах, а на деле поставить возрождение ОПК в качестве одной из основных государственных задач.

Прежде всего, на государственном уровне нужно принять и строго соблюдать законы, не допускающие к управлению предприятиями ОПК частный капитал, тем более иностранный. Уверен, что без масштабной национализации того, что было разгромлено в предшествующие годы, задачи модернизации оборонно-промышленного комплекса не решить.

На должности топ-менеджеров необходимо по конкурсу, с обсуждением предлагаемых ими антикризисных программ, ставить пред-принимателей-производственников или учёных, желательно с экономическим образованием, работавших при разных экономических моделях и сумевших сохранить и развить своё производство. Это должны быть предприниматели, нацеленные на построение долгосрочного бизнеса с устойчивой прибылью и ростом производства.

Льготные кредиты предприятиям должны выдаваться только под эффективные программы развития и технического перевооружения с последующим отчетом о результатах. При нецелевом, не согласованном с кредитором использовании кредитов, необходимо принимать жесткие меры к руководителям вплоть до их снятия и личного возмещения экономических потерь государства.

Необходимо провести реальное сокращение излишних управленческих звеньев на предприятиях ОПК и ввести ограничения на ставки зарплат руководства.

Бульшая часть прибыли, полученной от продажи за границу вооружений, должна возвращаться на предприятия-производители в виде новой техники и увеличения фонда оплаты труда.

Одновременно с этим необходимо возродить систему подготовки рабочих и инженеров для ОПК на льготных условиях, возможно, с дальнейшим освобождением работающих от прохождения обязательной службы в армии. Таким образом, остановив расхищение оборонных предприятий, создав экономические и другие стимулы для притока квалифицированных рабочих, инженеров и ученых, можно остановить дальнейшее разрушение и перейти к восстановлению отрасли.

Очевидно, что люди, разваливавшие оборонно-промышленный комплекс, не способны решать задачи по его возрождению.

Работая более двух лет в Комитете Государственной Думы по обороне, вникая более глубоко в вопросы подготовки молодёжи к военной службе, мы с коллегами по комитету поняли, что по большому счету никто этим всерьёз не занимается. Хотя в статье 59 нынешней, ельцинской Конституции РФ, записано, что защита Отечества является долгом и обязанностью гражданина страны. Однако в армию попадает молодёжь со слабым здоровьем, не имеющая среднего образования, даже хронические алкоголики, наркоманы, лица с психическими отклонениями, с криминальным прошлым. Много призывников бракуется по состоянию здоровья (до 40 %), значительное их количество поступает в войска, говоря по-научному, с дефицитом массы тела, а проще говоря – дистрофиков. На дворе XXI век, а в армию призывают много неграмотных людей. Где же они научатся писать и читать, если 2 миллиона юношей не ходят в школу! Сегодня 10 % населения в стране неграмотны.

И в то же время каждый год почти четверть миллиона годных к военной службе молодых парней всячески стараются увильнуть от неё.

Во время нескольких встреч депутатов с руководством Минобороны генералы неоднократно предъявляли претензии Госдуме, что она не помогает им бороться с так называемыми «уклонистами», то есть призывниками, любыми способами избегающими призыва в армию.

Мною разработаны и внесены в Госдуму законопроекты, предусматривающие внесение изменений в ряд законов Российской Федерации. Если отойти от юридических формулировок, изложенных в предлагаемых мною проектах, то их содержание сводится к весьма простой формуле: мужчина, не прошедший военную службу и не имевший предусмотренных законодательством оснований для освобождения от исполнения воинской обязанности, не может быть президентом, премьером, министром, депутатом Госдумы и других законодательных органов, членом Совета Федерации, сотрудником ФСБ и МВД, состоять на иной государственной и муниципальной службе.

Гражданин же, прошедший военную службу, имеет право на работу в государственных и муниципальных структурах и, более того, получает преимущество на это в конкурсном отборе (при прочих равных условиях).

Казалось бы, что тут необычного: человек, на протяжении многих лет (с 18 до 27 лет) увиливавший от призыва на воинскую службу, недостоин выполнять государственные функции. Таким образом государство и его структуры освобождаются от приспособленцев, ловкачей, способных к жульничеству и совершению преступлений, и других непатриотичных людей.

Это повысит качество подбора кандидатов для работы в государственных и муниципальных органах.

Это повысит и авторитет военной службы, стимулирует приход в армию более подготовленных людей.

Но не тут-то было. Представители почти всех упомянутых в законопроектах государственных структур возражают против принятия таких законопроектов. В том числе и представители Минобороны, высказывавшие нам претензии.

Что же «крамольного» они там усмотрели?

Не вдаваясь в подробности словесной казуистики, под «соусом» которой подаётся позиция ведомств, их не устраивает то, что к государственной службе не допускаются все (без исключения) граждане мужского пола, не имеющие законных оснований для отсрочки от призыва и, тем не менее, увильнувшие от военной службы. Предполагается даже, что якобы есть лица, не призванные на службу в армию «по независящим от них обстоятельствам». Что-то совершенно новое не только в законодательстве, но и в реальной жизни.