Странно, но настроение мое менялось, подобно направлению флюгера на ураганном ветру. Вот и сейчас ко мне неожиданно вернулась вера в светлое будущее. А вместе с ней и мой аппетит. Алкоголь придавал храбрости, и я обнаглела настолько, что попросила стюардессу принести что-нибудь поесть. Та если и удивилась, то виду не подала. Вернувшись через минуту, девушка предоставила меню. Настоящее, в кожаной папочке с золотым тиснением. Вот это да! Вот это сервис! Конечно, по меркам любого ресторана, список предлагаемых блюд казался скромным, но, учитывая, что мы находились в тысячах километров над земной твердью, даже он поражал своим разнообразием.

Заказав салат из морепродуктов и пасту с ними же, я задумалась над выбором десерта. С одной стороны, от него, наверное, надлежало отказаться – фигура и все такое. С другой – сладкое ведь улучшает настроение.

– Тирамису и кофе, – добавила я, чуть подумав.

– Мне все то же самое, что и барышне, – произнес рядом низкий хриплый голос. Подняв глаза, я увидела перед собой господина Селиверстова А. К.

– Не возражаете, если я присоединюсь к вашей трапезе? – спросил он, буравя меня пронзительным взглядом.

Интересно, а если возражаю? Неужели голодным останется? Однако проверять это предположение на практике у меня, разумеется, духу не хватило. Поэтому я только кивнула головой в знак согласия.

Селиверстов тоже молчал, внимательно и откровенно меня рассматривая. Сличает с портретом первой любви Карасика – догадалась я.

Официантка, тьфу ты, стюардесса принесла две тарелки величиной с колесо. Шустро, ничего не скажешь. Салат оказался довольно простой, приготовленный, что называется, на скорую руку, но тем не менее это ничуть не мешало ему оказаться удивительно вкусным. С жадностью я принялась за еду. Селиверстов задумчиво водил вилкой, даже не пытаясь попробовать восхитительное яство. Видимо, совместная трапеза – не более чем предлог для того, чтобы познакомиться со мной поближе. Хотя это странно, учитывая, что он хозяин не только всего этого, но и положения. Сеньору ведь не нужен повод для беседы с собственным вассалом. Хотя, возможно, он просто хотел расположить меня к себе, поманить пряником после того, как я уже отведала степановского кнута.

– Нравится? – поинтересовался мужчина после того, как стоящее передо мной блюдо опустело.

– Да, очень вкусно, спасибо.

– Не за что, – Селиверстов улыбнулся, и я удивилась, почему он так редко это делает. Улыбка преобразила его лицо до неузнаваемости, сделала мягче, человечнее, моложе, интереснее. Но уже через секунду он вновь вернулся к своему мрачному образу. Я поняла, что роль злого повелителя судеб нравилась парню куда больше. – Скажите, Василиса, вам ясна поставленная перед вами задача? – поинтересовался он наконец.

– Более чем, – медленно проговорила я.

– Как думаете, справитесь? – задал Селиверстов следующий вопрос, который откровенно вывел меня из себя.

– А у меня есть варианты? – едко спросила я.

Мужчина улыбнулся. Нет, определенно ему следовало бы делать это почаще, так он хоть на человека похож.

– Варианты есть всегда, – ответил он мягко.

«У таких, как ты, конечно», – подумала я про себя, разумеется, не решившись озвучить эту мысль вслух.

– И у всех, – как будто прочитав мои мысли, добавил он.

– Ну да, в моем случае их два: либо я выполняю ваше поручение, либо нет. При втором варианте развития событий мне, я так понимаю, не поздоровится.

Селиверстов удивленно вскинул брови.

– О чем это вы?

– О том, что господин Карасик сильно не обрадуется, узнав о предательстве его новоиспеченной любови.

– Не обрадуется. Это да. Вас это беспокоит?

Он издевается?

– Разумеется! – с жаром воскликнула я.

– Вы так близко к сердцу принимаете судьбу незнакомого вам человека? Похвально.

«Да, и тебе не мешало бы хоть изредка задумываться о том, как твои поступки отражаются на жизни других людей», – подумала я, но вместо этого пояснила, что на самом деле близко принимаю к сердцу свою собственную судьбу.

– Вот как? И что, по-вашему, сделает Карасик, когда узнает всю правду?

– Мой инстинкт самосохранения заблокировал часть мозга, отвечающую за планирование будущего. Чтобы с ума не сойти. У меня богатое воображение, и рисуемые им картины одна страшнее другой.

На этот раз Селиверстов не улыбнулся. Он расхохотался. Вот ведь гад, еще и веселится.

– Послушайте, Василиса, уж не знаю, что вам наговорил мой помощник, – Селиверстов кивнул в сторону Степанова, – но слухи о кровожадности Андрея Вениаминовича сильно преувеличены. Поверьте, он не акула и даже не щука, он – Карасик.

Надо же, балагур какой. Эстрада лишилась великого юмориста. Ему бы сценарии для «КВН» писать.

– Вас успокоит, если я скажу, что лично выступаю гарантом вашей безопасности? Каким бы образом ни завершилась наша авантюра, всю ответственность за нее я беру на себя. Вам не угрожает ровным счетом ничего, – Селиверстов ослепительно улыбнулся и поднял вверх правую руку, прижав левую к груди.