Шрифт:
Он улыбнулся и нежно погладил ее по щеке.
— С трудом могу представить тебя такой, но ты должна постараться.
— Я неплохо успела изучить его характер. Не бойся, я не буду раздражать его своим взглядом.
— Ауриана! Возможно, мы видим друг друга в последний раз.
— Я не погибну, Марк.
— Невероятно… Когда ты произносишь такие слова, я верю в них. Мне бы так хотелось, чтобы это сбылось. Однако вера — штука хрупкая. Она не стоит сумерек, не говоря уже о ночи.
— Это происходит потому, что вы держите своих богов взаперти, в каменных домах, — сказала Ауриана, и на ее губах появилась озорная улыбка. — Если бы вы позволяли им побыть среди людей хотя бы изредка…
Но тут Марк Юлиан привлек ее к себе и поцеловал долгим, жарким поцелуем. Страстная любовь на миг подчинила себе его разум. Держа ее в своих объятиях, Марк Юлиан поразился, насколько гармонично сочетались в Ауриане уязвимость и сила, нежность и твердость. Ее тело было точной копией ее характера.
Их тела тесно соприкасались, казалось, они слились вместе. Их разделяли лишь два тонких слоя ткани.
«Это жестоко и невыносимо! — с болью подумала Ауриана. — Какая-то моя часть хочет бросить все, все мои старания и прежние намерения, ускользнуть отсюда и разделить с ним его ложе прямо сегодня, сейчас же!»
Марк Юлиан словно услышал эти мысли. Он поднял ее подбородок и посмотрел прямо в глаза.
— Я найду способ и сделаю это очень быстро. Мы обязательно проведем с тобой вместе хотя бы одну ночь. Я обещаю это.
Ауриану охватила дрожь. Она почувствовала приятную слабость во всем теле и томление при виде такого откровенного желания в его глазах. Несчастье и радость нахлынули на нее одновременно, лишив ее дара речи.
— Все, что от тебя требуется, остаться в живых, — сказал Марк Юлиан с беззаботной улыбкой, скрыв за ней невыносимую печаль. — О таком маленьком одолжении тебя можно попросить?
В этот момент он заметил сигнал Гарпокраса.
— О, Немезида! Уходи немедленно!
Она с трудом отвела от него глаза. Оставить его сейчас было равносильно для нее потере какой-нибудь конечности своего тела.
— Прости меня за то, что я с тобой делаю! — прошептала она и, повернувшись, побежала по проходу.
Глава 46
Перед рассветом Ауриану разбудил безжалостный грохот барабанов. Наполовину витая в снах, она подумала, что начался праздник Цереры.
Наступило утро восхода Благословенного. Бальдемар ждет на горе Мартен. «Мне нужно спешить, иначе мы не успеем посмотреть, как будут зажигать праздничные костры. Уже недолго осталось ждать до того времени, когда Труснельда поднимется на жертвенный холм с живым зайцем в мешке…»
Она увидела цепочку пляшущих детей и услышала шорох ветра, теребившего ветки сосен. Это была сама Фрия, Несущая Свет, а ее пылающее одеяние создавало рассвет. Она вела свой народ в землю, где не знают печалей и скорбей. Вслед за ней шли дети, а потом все остальные. Бой барабана, от которого сотрясалась земля, исходил на самом деле от сердца Фрии, великого и сострадательного.
И в этот момент Ауриана проснулась окончательно. Содрогнувшись от ужаса, она все вспомнила.
Этот барабан возвещал о смерти, а не о жизни. Под этот барабанный бой поднимался веларий, огромное парусиновое полотно, защищавшее зрителей от полуденного солнца. Тысяча моряков, снятых с кораблей римского флота, стоявших в Мизенуме, тянула канаты, перекинутые через блоки, и парусина, скатанная в рулоны, поднималась вверх и расправлялась на веревочном каркасе над сидениями амфитеатра. Толпы римлян, пришедших наблюдать за тем, как будут умирать гладиаторы, рассядутся в благодатной тени, и им не придется щуриться от солнца.
Ауриана встала и ополоснула лицо холодной водой из деревянной лоханки, стоявшей в дальнем углу камеры. Каждый удар барабана казался ей ударом гигантского молота, которым их свирепый бог солнца вколачивал ее в кровавую грязь, загонял в темные пещеры Хелля. В ужасе она закрыла ладонями уши.
«Суния, ты слышишь? Понимаешь ли ты, что я спасла тебя от этого барабана, или ты все еще презираешь меня?»
Она подошла к маленькому окошечку, откуда был виден крошечный клочок неба. Потом прикоснулась рукой к священному знаку Водана, который был вытатуирован на предплечье другой руки, пытаясь уловить огненный дух бога войны. Но сегодня небо было пустым, бесплодным. Ауриана почувствовала первые признаки паники и безжалостно подавила их в себе.
Дверь камеры с лязгом распахнулась, и на пороге появился стражник. Движением копья он приказал ей следовать за ним. Сегодня стражники выстроились вдоль всего прохода. Большая часть из этих людей была незнакома Ауриане. Ее отвели в просторный павильон, расположенный у входа, где уже собралось около двух с лишним десятков новичков. Все молчали. Страх стал для каждого из них своеобразной тюрьмой. Через несколько секунд ей удалось в тусклом свете разглядеть Коньярика и Торгильда. Они казались отчужденными, словно витали где-то далеко отсюда. Когда она увидела Целадона, он в смущении отвел глаза. Еще вчера он был таким решительным и уверенным, а сегодня утром им овладел страх, которого он стыдился.