Вот с тех-то самых пор Рачков уже не мог исполнять свой супружеский долг. Но через два года службы на полуострове все молодые лейтенанты переводились оттуда в звании капитана. А больше там и не служили.

До «залета», Зотов был уже в звании старшины, отличник боевой и политической подготовки. В роте всегда был порядок. А тут «залет» и вся служба коту под хвост. И надо было такому случится, за два месяца до дому! Сейчас вот и ходит из угла в угол и руки в карманах.

Весь призыв «залетчиков» висел на турниках, к ногам каждого была привязана пудовая гиря.

– Э-раз! Э-два! – ходил вдоль ребят Соколов. – Селуянов! Я не понял почему не подтягиваемся?

– Я не могу, товарищ сержант! – отозвался рядовой Селуянов или просто Сева.

– Будем тогда учить!

Сержант Соколов с размаху ударил ногой в живот Севу. Потом еще пару раз. У солдата разжались руки, и он рухнул на пол, ударившись головой.

– Встал! – скомандовал Песков. – Я кому сказал, встать!

Но Сева сидел на полу и тряс своей головой.

Соколов еще пару раз ударил Селуянова ногой. Видя, что тот уже не встанет, поднял его сам. Поставил возле стенки, а Ершов с разворота ударил рядовому в солнечное сплетение. Сева согнулся пополам и начал ртом ловить воздух, будто ему его не хватало.

Молодые солдаты не спали, а слушали, что происходит в спорткубрике. Николаю становилось не по себе. Он мысленно представлял, и картины были просто ужасны.

«Неужели и я таким стану через полтора года службы? Это же просто настоящие звери, а не сослуживцы! Не удивительно, что у нас в армию не хотят идти большинство молодых людей! Это я дурак пошел по собственному желанию», - думал про себя Никитич.

По большому счету, Николай мог в армии и не идти. Врачи ему запрещали ввиду искривления позвоночника. Николай же сам, считал себя здоровым человеком. И как все здоровые молодые люди, он просто обязан отслужить в армии. Это в больших городах, почти каждый второй «косит» от армии, а в маленьких (как у Николая) считается позором, если ты не служил в армии. Тем более, Николай считал, что там его обязательно научат драться (до этого он не умел).

А чтобы пойти в армию, Николай просто вырывал каждый год листочки об искривлении позвоночника, раз за разом. Главному хирургу это надоело, и он специально не стал в очередной раз ничего писать. И поставил печать «годен». Пусть с этим дурачком в областном военкомате занимаются. А в областном был недобор, поэтому никто и не обратил внимания на сколиоз призывника. Вот так наш главный герой и попал в вооруженные силы России.

Соколов посмотрел на часы, прикурил сигарету, пустил дым кольцами в лицо Масяни.

– Завтра еще позабавимся! А сейчас все спать! Через десять минут, я прохожу мимо спортивного кубрика и наблюдаю тут порядок и пустоту!

Ерш заглянул в расположение, огляделся:

– Один! Я кому сказал! Один!!!

Соболь быстро встал и побежал к сержанту.

– Да, товарищ сержант!

– «Слоны» свалят отсюда. Ты приберешься! За чистоту отвечаешь тут!

После утреннего развода части, в каждой роте идет свой развод. Старослужащие дают работу первогодкам.

Все молодые построились в одну шеренгу, вдоль которой ходил взад вперед сержант Соколов.

– И так «духи» вы тут уже отслужили три дня. Уже знаете что тут и почем. Ваше обучение закончилось, как и время «золотого духа»! Теперь за все «косяки» будете отвечать все вместе. Поэтому я вам подсказываю, что вам придется присматривать друг за другом! И на этом все!

– Хули встали! Разошлись! – Заорал, на стоявших истуканов, Песков.

Ребята быстро разбежались в рассыпную, словно в строй кто-то кинул гранату.

Вечером в казарме было все как обычно. Все первогодки «шуршали» на «дедушек». А «черпаки» подшивали свою форму.

– Как достало уже подшивать эту ебанную подшиву! – ругался Терехов.

– Ай, - закричал Зилов, - чуть палец не пришил!

– Ладно вам причитать! Ноете как бабы!
– включился в разговор Игнатьев, он же Джон. – Нам осталось каких-то четыре месяца и все! Мы будем «дедами»!

– Кто тут «деды»? – в комнату заглянул Песков.

– Кыш отсюда, стукач! – закричал на него Терех.

Песков сразу же скрылся за дверями.

– Опять, сука, стучать побежал! Как его только Сокол с Ершом терпят! Он же их самих не раз закладывал «дедам».

– Дак он за это и чистил унитазы не раз. С ним, наверное, месяца три никто не разговаривал! – вмешался в разговор Джон.

– А помнишь, мы тогда слили и продали бензин с УАЗика командирского? Он еще у штаба стоял.

– Ага! Сокол до чего добегал, крыльям домахал. Ведь заводился! Заводился. А полкан на него орет, тому в Питер надо на совещание, - смеялся Джон.