В четверг молодая обычно посещает церковь , что имеет, по-видимому, смысл церковного очищения. Рано утром другие женщины новой семьи (или замужние родственницы) помогают ей причесаться и одеться, а затем ведут молодую в церковь ( ’ ). После утренней службы все возвращаются домой, где устраивается угощение. В других местах эта церемония приурочена к воскресенью, причем молодая продолжает считаться до некоторой степени ритуально нечистой: во всяком случае, в это воскресенье она еще не имеет права целовать иконы.

К пятнице (иногда к воскресенью) приурочивается важнейший ритуал послесвадебного цикла, называемый «возвращением» (, ), «переворотом» , «второй свадьбой» или «противосвадьбой» (, ).{644} Речь идет о празднике в родном доме молодой, сопровождающемся пиром, иногда не менее богатым, чем собственно свадебный, и особыми песнями. Правда, находящиеся в нашем распоряжении данные о составе участников довольно скудны; ясно только, что при нем родителей новобрачной посещали не одни молодые, но и родня жениха. Но сперва молодая одна идет в отцовский дом, где мать моет ей голову водой, настоенной на желтых цветах и листьях грецкого ореха. Затем уже приходит жених, а после пира молодые остаются ночевать в этом доме и проводят там следующий день. В воскресенье в полдень за ними приходит отец молодого и другие ближайшие родственники обоего пола.

После посещения дома молодой другие родственники с обеих сторон поочередно приглашают молодых в гости, угощают их и делают разнообразные подарки молодой (платье, посуду, даже мелкий рогатый скот). Но свадебный цикл в строгом смысле слова завершается пиром у кумбара,{645} который принимает у себя и партию жениха, и партию невесты. Там тоже поются особые песни и происходит обмен подарками. Справляется этот праздник обычно через неделю после «возвращения».

Несмотря на завершение свадебного цикла, особый общественный статус, особенно в отношении обрядовой жизни села, сохраняется молодыми еще по крайней мере в течение года. Новобрачная должна, в частности, соблюдать ряд запретов.{646} Ей нельзя видеть мертвеца, так как это приведет к смерти кого-нибудь в ее новом доме, и присутствовать на чужой свадьбе — это может быть губительно для тех новобрачных — ее присутствие вызовет их разлуку через развод или смерть одного из них.

Специального рассмотрения требуют правила поведения молодой по отношению к мужу и его родным.{647} Невестка должна мыть ноги свекру или старшему брату мужа. Если муж приказывает жене что-либо принести, она не отдает ему в руки принесенную вещь, но кладет ее около него, а сама отходит в сторону. До появления первого ребенка она вообще должна вести себя как можно более скромно, не смотреть свекру в лицо и преимущественно отвечать на задаваемые ей вопросы, но не начинать разговор самой. Впрочем, в прошлом существовал полный запрет для молодой говорить в присутствии родственников мужа, к сожалению мало описанный в литературе. В случае необходимости она должна была прибегать либо к языку жестов, либо шептать на ухо золовке или детям то, что хотела сказать, а те уже повторяли ее слова вслух. Срок такого молчания был от десяти дней до трех месяцев, после чего свекор или свекровь, получив особый подарок или без оного, разрешали ей говорить в своем присутствии. Строгие запреты налагаются на обращение по имени между молодой и членами ее новой семьи, причем муж и жена не могут называть друг друга по имени даже наедине (этот запрет, впрочем, как и вышеперечисленные, в XX в. быстро уходит в прошлое). К молодой все обращаются словом (восходит к др. — греч. ), означающим и невесту, и новобрачную, и невестку, и сноху. Она же обращается к свекру словом (зв. пад. от — отец), к свекрови — — мать, к мужу и его старшим братьям (младших можно называть по имени) — (зв. пад. от — господин, слово турецкого происхождения), к сестрам мужа (и старшим, и младшим) — , , (из др. — греч. — госпожа). Последняя форма употребительна и по отношению к ятрови независимо от ее возраста. При разговоре о своем муже молодая называет его в третьем лице — — он. По некоторым данным, после рождения первого ребенка они называют друг друга в третьем лице «отец ребенка», «мать ребенка».

В традиционной греческой патриархальной семье обособление новобрачной пары определялось только тем, что каждой из них отводилась отдельная комната, в которой, в частности, молодая хранила свое приданое,{648} которое, как указывалось выше, не переходило полностью в распоряжение семьи мужа. В остальном расширенная семья функционировала как единое целое, что является, по-видимому, наследием древней Греции, восходящим, в свою очередь, к индоевропейской эпохе. Эта форма семьи, хотя и подверглась определенным изменениям в период османского владычества, в основном продолжала господствовать вплоть до достижения Грецией независимости и даже частично возродилась после ликвидации чифтликов. В дальнейшем, начиная с 30-х годов XX в., в контексте общих социальных перемен наблюдается интенсивный процесс распада патриархальной семьи. Вместе с ней уходят в прошлое и описанные обычаи и ритуалы, структурно с нею связанные. Но динамика их исчезновения еще не описана, и весь процесс в целом ждет своего исследователя.

Les auteurs de cette 'etude ont pour but de d'ecrire et d’analiser des modes traditionnels de nouer les liens du mariage en Europe Centrale et celle du Sud-Est. Le travail porte sur une p'eriode du XIX`eme et du d'ebut XX`eme si`ecle. Le livre comprend une l’Introduction et huit ch^apitres dont chacun est consacr'e `a un seul peuple ou aux groupes des peoples d’un seul pays de la r'egion 'etudi'ee: aux Polonais, aux Sorbs, aux peuples de la Tch'ecoslovaquie et de la Jougoslavie, aux Bulgares, aux Roumains, aux Albanais et aux Grecs. Le principe commun de la description est observ'e dans tous les chapitres faisant possible une comparaison des mat`eriaux.

Les auteurs soulignent la d'ependance des formes de mariage et des coutumes correspondantes du niveau de d`eveloppement des relations socio-`economiques. Des ph'enomenes, tels par exemple, que la participation de la commune aux c`er`emonies nuptiales, la quasi-parent'e, les associations des groupes d’^age, le choix du conjoint selon les principes d’endogamie sociale et locale, — ne se sont pas conserv'es au m^eme degr'e chez les peuples divers de l’Europe Centrale et celle du Sud-Est.

D’une facon g'en'erale la demande en mariage et les fiancailles pr'ec'edaient la noce. Bien qu’une grande variabilit'e des formes de ces actes existe en divers pays et chez les peuples diff'erents, leur sens est le m^eme: le choix d'efinitif du conjoint et l’annonciation publique de ce fait, aussi bien que contrat de mariage en vue d’assistance materielle aux futurs epoux est conclu. Les soi-disant «mariages par enl`evement» 'etaient tr`es rares. Pendant la noce, qui prend la place centrale dans le cycle nuptial, l’union maritale 'etait sanctifi'ee et legalis'ee par les actions de trois categories: par la trasition populaire, par la b'en'ediction eccl'esiastique, et par l’enr'egistrement civil. On observe divers combinaisons de ces actions chez les peuples en question, quoique la celebration d’un mariage selon la tradition populaire rest^at pratiquement l’essentielle.

Les c`er`emonies de l’apr`es-noces fixaient le nouvel statut des 'epoux et l’adoption d’un nouvel membre `a la commune, affermissaient les liens d’affinit'e entre les deux families et entre les groupes plus larges.

Dans le livre, l’accent est mis sur le caract`ere multilin'eaire et polyfonctionnel du compl`exe nuptial. Les auteurs d'ecrivent les actions, symboles, formules verbales qui tirent leur origine des 'epoques diff'erentes et refl`etent des id`ees sociales, juridiques, morales, ethiques, et religieuses des peuples de la m^eme 'epoque.