Отворилась дверь, и в комнату вошла пожилая женщина с усами.

– Поздоровайтесь, - торопливым шепотом попросил дрессировщик.

– Здравствуйте, - послушно сказал Дима.

Женщина ничего не ответила, с достоинством вышла из комнаты и, когда вышла, хлопнула дверью.

Дима вопросительно посмотрел на дрессировщика.

– Видал?
– спросил тот с каким-то мрачным удовлетворением.

– Видал, - подтвердил Дима.

– И вот так всю дорогу...

Дима вежливо промолчал. Он не знал, о чем говорит дрессировщик, и это его не интересовало.

А дрессировщика, в свою очередь, не интересовали тигры. Тигры, как люди, совершенно различные и вместе с тем абсолютно одинаковые. И в общем-то нет особой разницы, будет у него тигром больше или тигром меньше.

– Вы сходите в «Уголок Дурова», - предложил дрессировщик.
– Может быть, им нужен тигр?

– Нам не надо, - сказала девушка-секретарша.

Она что-то переписывала из одной большой тетради в другую большую тетрадь. Лицо у нее было заплаканное, а глаза ненакрашенные. Оттого, что ресницы были светлые, их не было заметно, и веки казались голыми.

– У нас дети. Это опасно, - объяснила секретарша.

– Это же ценность, - растолковал ей Дима.

– Мы не можем держать у себя ценность.

– А где директор?
– спросил Дима.

– Нет его.

– А где он?

– Где, где... Нету - и все. А зачем он вам?

– Поговорить.

– А что говорить-то? Я вам объяснила - и все.

Когда с Димой грубо разговаривали, он очень робел и от робости сам становился некорректным.

– Нет, не все, - сказал он.

– Странный вы какой-то, ей-богу, - поделилась секретарша.
– Сначала вам нужен тигр, потом вам не нужен тигр. Делать вам, что ли, нечего? Мне бы ваши заботы.

Она выдвинула маленький ящичек и вытащила оттуда третью большую тетрадь. Видимо, Димины заботы казались ей праздными по сравнению с ее собственными.

– Ну, что вы стоите?
– спросила она.

– А что делать?
– тихо пожаловался Дима.
– Не могу же я сам его отравить...

– А зачем сам? Отведите в ветлечебницу. Его усыпят - и все.

Когда человеку плохо, он бежит туда, где его любят, где ему верят.

Дима побежал к Ляле.

Волосы у нее на этот раз были желтые, рассыпанные по плечам. Если бы рядом с ней поставить Брижит Бардо, было бы совершенно невозможно отличить: которая из них Брижит, а которая Ляля.

День стоял весенний, и половина мостовой была сухая, яркая, а другая половина находилась в тени, асфальт там был влажный и темный.

Дима стоял на солнечной стороне. Привалившись к водосточной трубе, слушал лицом теплое солнце и чувствовал такую усталость, будто он пронес по городу тяжелые чемоданы.

– Я понимаю тебя, - печально проговорила Ляля и провела ладошкой по худой Диминой щеке. Она понимала его и жалела. Это была настоящая женщина.
– Заведи себе другую мечту.

– Но это предательство!
– воскликнул Дима и сложил три пальца вместе, будто собирался молиться.

– Почему предательство?
– удивилась Ляля.
– Осуществленная мечта - уже не мечта.

– Если я не сохраню тигра, я не знаю, как это объяснить, но от меня уйдет лучшая часть меня.

– А если ты его сохранишь, он вырастет и сожрет тебя. И от тебя вообще ничего не останется.

Лялина ладонь показалась Диме холодной и жесткой. Он снял ее со щеки, потом приподнял плечо и вытер щеку о плечо.

Ветлечебница ничем не отличалась от человеческой поликлиники, и Дима почувствовал себя в привычной обстановке.

Он снял в гардеробе пальто, потом подошел к окошечку, над которым было написано «Справочное».

– Вы первый раз?
– спросили в справочном.

– Первый, - сказал Дима.
– И последний.

– Это нас не интересует, - строго заметили в справочном.
– Обратитесь в регистратуру, на вас заведут карточку.

Дима сделал два шага вправо и сунул голову в окошечко рядом.

– Кличка...
– спросила регистраторша. Здесь говорили конспективно и коротко. Только о главном.

– Чья?
– не понял Дима.

– Как вы думаете чья? Не ваша, конечно...

Дима смутился.

– Тигр, - сказал он.

– Кот?

– Тигр, - повторил Дима.

– Я спрашиваю: кот или кошка?

– Из семейства кошачьих, - неопределенно ответил Дима.

Регистраторша подняла на него глаза. Дима молчал, она пожала плечами и что-то пометила в карточке.

– Фамилия?

– Чья?

– Ну не кошки, конечно. Ваша.

– Коростышевский.

– Тигр Коростышевский, - продиктовала себе регистраторша и протянула Диме талон.