Он покачал головой, схватил освежители воздуха и направился в ванную. Ефраим открыл дверь и замер.

Что, черт возьми, случилось с ванной комнатой? Миссис Бакмен переделала ее для внучки?

Он знал, что она хотела поселить молодую девушку здесь, но не знал, что пойдет на такие меры.

Он закрыл глаза и глубоко вздохнул. Нет, он почувствовал запах моющего средства и искусственных лимонов. Она убиралась. Всё, включая пол, сияло.

Исчезли его освежители воздуха, грязные полотенца, мусор и отвратительный запах. Сейчас здесь чисто и упорядоченно. Полки заполнены большими пушистыми полотенцами.

Душ сиял, и в нем стояли его шампунь и мыло, также ее туалетные принадлежности. Он обратил свое внимание на шкафчик для лекарств.

Она взяла на себя распределение места, что имело смысл. На его стороне стояла бритва, гель для бритья и одеколон. Эта небольшая коллекция занимала половину полки, оставляя другие две пустыми.

С любопытством, он открыл ее половину в шкафчике. Она уставлена чистящими средствами, мылом, лосьонами, лекарствами, пинцетами, щипчиками, ватными палочками, жидкостью для снятия лака и розовой бритвой.

Розовой. Почему именно розовая? Другие вещи просто вводили в ступор. Зачем ей нужно остальное? Она строит что-то из всего этого дерьма?

Он закрыл шкаф и открыл первый ящик под раковиной. Запас туалетной бумаги. Ладно, пригодится. Ему нет, но ей да. Вполне разумно. Ефраим закрыл этот ящик, открыл нижний, и замер.

– О… твою мать. – Его руки дрожали, когда он потянулся вниз и подхватил розовую коробочку, гигиенических прокладок. – Блядь.

Ему следовало это предвидеть, когда миссис Бакмен сказала ему о приезде молодой девушки. Он забыл о женских менструациях. Он выпрямился и посмотрел в окно. Его охватило смешанное чувство.

Ефраим знал только, что они чрезмерные и регулярные. Он понятия не имел, что это значит, но не сулило ничего хорошего рядом с ним.

Его глаза закрылись, и Ефраим помолился о контроле. Женщина, нет человек, чья кровь так привлекает его как ничто другое, будет истекать ею раз в месяц в соседней комнате и выбрасывать пропитавшиеся прокладки в мусорное ведро.

Это ад. Полный ад. Ему понадобится каждая частичка контроля, чтобы не высасывать выброшенные прокладки. Это звучит отвратительно даже для него.

– Блядь. – По-другому и не скажешь. Он бросил коробку обратно в ящик и пнул его закрывая. Облокотившись руками на раковину, Ефраим посмотрел в зеркало. Его глаза стали – огненно-красными. Клыки выдвинулись, и у него текли слюни.

Здорово. Его единственной надеждой было держаться подальше от этой Медисон и молиться, чтобы она съехала прежде чем у неё, начнутся критические дни.

Глава 3

Рэп музыка вырвала Медисон из приятного сна.

– Что за черт?- Она заставила глаза сфокусироваться на будильнике возле кровати. Было три часа ночи.

Кто, черт возьми, слушает рэп в три часа ночи?

Она натянула вязаную шапку на голову, выпрыгнула из кровати и сразу же начала дрожать. Мешковатые толстовка и майка не согревали ее.

Ее спортивные штаны, наверное, сделаны из бумаги судя по теплу от них. Единственное, что, казалось, согревало это толстые носки. Она обняла себя и посмотрела вокруг.

Ужасная музыка доносилась из ее комнаты, но откуда? Она была громкой и раздражающей.

Почему она звучала в ее комнате? Медисон споткнулась о не распакованные коробки.

– Ой!

Дверь ванной распахнулась, ударившись громко о стену. Медисон была настолько удивлена, что отступила назад и упала на коробку.

Она быстро вскочила на ноги, когда кто-то включил свет.

Там в дверях ванной стоял очень злой Ефраим. Он посмотрел ей в глаза, затем осмотрел весь ее наряд.

Он, казалось, был удовлетворен осмотром, затем вошел в комнату, на нем не было ничего, кроме пары "боксёров". Ни тебе "привет" или что-то в этом роде? Он вошел, как будто владел этим местом. Музыка внезапно прервалась.

– Ладно, – вздохнула она с облегчением.

Он бросил на нее раздраженный взгляд.

– Мне очень жаль, если это тебя разбудило. Я понятия не имею, что это было, – выпалила она. Этот мужчина пугал ее. Он был большой, очень мускулистый, судя по тому, что она сейчас видела и красивый, слишком красивый.

Она никогда не имела дела с красавчиками. Медисон предпочитала среднестатистических мужчин. Так она чувствовала себя в безопасности. Этот мужчина заставил ее чувствовать себя как угодно, но точно не в безопасности.