Четверо приплыли туда на плоту и их тут же заметили гунтианские лучники. Они направили свои луки в их сторону и приготовились стрелять. Их громадный варвар вышел из строя, достал топор и уверенно стал приближаться, а когда подошел ближе спросил:

— Кто такие? Куда путь держите? — Его светлые грязные волосы развивались на ветру, подбородок обрамляла желтая борода, а на лице водружался монументальный нос с горбинкой. Глаза застыли в прищуре — варвар явно не доверял им и гневно раздувал ноздри. Его ручищи устрашали, а телосложение даже для варвара было огромным.

Одвин слез с плота и предстал перед незнакомцем. По сравнению с ним он казался щуплым, хотя и был прямым потомком берсерков. Одвин говорил вежливо и понятно.

— Приветствую брат берсерк! Мы всего лишь путники, бегущие от войны. Наша дорога лежит в лиморскую столицу далеко на запад. Позволите ли вы нам пройти?

— Что ж… отчего ж не позволить. Но есть одно условие: вы погостите у нас три дня и расскажете о последних новостях с севера. Ведь вы пришли из нашего края, а значит, вам есть, чем с нами поделится. Коли согласитесь так и проблем не сыщите, и отдохнете.

— Мы согласны! — крикнул капитан Карданьер и вышел вперед.

— Прекрасно, тогда следуйте за нами.

Оба великих племени дружно ютились в лоне ущелья — ловкие стройные гунты и могучие берсерки. Между ними, как и четыреста лет назад царил крепкий мир да союз.

На той стороне Гонты раскинулась знойная пустыня Кидан. Она начиналась каменистой пустошью и переходила в красный мелкозернистый песок. А через пару десятков миль появлялись барханы: словно караван холмов они виднелись на горизонте.

Когда команда моряков вошла в ущелье, то увидела длинную песчаную дорогу уходящую вдаль. Справа и слева ее обступали скалистые уступы подножий двух самых высоких гор[101] Предела. Люди расположили свои лагеря прямо на них, метрах в десяти над землей. На случай атаки агнийцев оттуда хорошо просматривалась тропа. Два племени жили по разные стороны друг напротив друга. Гунтов легко можно было отличить от берсерков по цвету боевой раскраски на лицах. У первых она была зеленой у вторых синей. Гунтианские темноволосые мужи значительно уступали в комплекции мужам из племени берсерков, зато превосходили их в ловкости. Берсерки преимущественно носили светлые бороды. Такая разница объяснялась тем, что оба народа произошли из двух различных родов, когда-то давным-давно поселившихся в землях Азарии.

Варвар представился Туром и сообщил, что возглавляет свое племя с недавних пор. Их прошлый вождь погиб во время нападения легионеров на утес Берсерка, и по обычаям их предков самый сильный воин должен был занять его место. Все прекрасно знали силу Тура, и никто не осмеливался оспаривать его авторитет. Вождем гунтов был старый Архиль. Оба племени его уважали и почитали как мудреца, ибо почитание вождей — закон.

Карданьер и команда сели у костра. Тур приказал принести свежего мяса и принялся поджаривать его на вертеле. Попутно он расспрашивал капитана о событиях, выпавших на его долю в недавнем времени. Скрывать было особенно нечего, ибо их миссия не являлась тайной. Он рассказал о битве при Гаргамысе, о Кроне и их бесславной ничьей. Варвар дивился рассказам и очень интересовался подводным чудовищем. Тур говорил, что его далекие предки некогда поклонялись ему, так как считали оного самой крупной частицей Анда. Царь Океанов, Повелитель Рыб, Владыка Пучин — у него было много имен.

— Язык Анда священен для нас! И значит, на то была его воля. Богу не нравиться когда его создания воюют между собой. Он предпочитает мир и гармонию. Вот только ради мира нам нынче приходится доставать свои топоры. И мы готовы крушить черепа врагов, чтобы однажды наступило благо для всех. И сольям высоко взошел над Ревонскими горами. Часть наших на тарогах ушли в Свободные воды. Но однажды мы объединимся и дадим иссферским тварям бой. Вот увидишь! Придет еще время.

— Было бы не плохо, — ответил капитан.

В этот момент на той стороне утеса вышла прекрасная девушка. На ней была лишь простая туника и всевозможные деревянные амулеты на руках. Из-за плеча выглядывал лук и колчан. Локоны ее темных волос торчали в разные стороны: спускались по спине до лопаток. Она посмотрела в небо и, заметив мимо пролетающего грифа, тут же сразила его стрелой. Милое личико дикарки при этом состроило, как бы звериный оскал: она прорычала словно волчица. Ее аккуратненький курносый носик сморщился, будто у хищника перед нападением. Карданьер с восхищенным любопытством наблюдал за ней.

Птица упала вниз на Песчаный путь. Гунтианка ловко спустилась по камням, а затем так же ловко взобралась обратно. Добыча для обеда была готова к приготовлению. В этих местах очень трудно приходилось с провиантом — местность была безжизненна.

— Что за милое дитя? — удивленно спросил капитан.

— Я бы взял ее в жены, не будь я на службе у лиморского флота, — поддержал Одвин мечтательным голосом. Его глаза застыли в довольной прищуре.

— Даже и не помышляйте! Это Аша — прекрасная дочь Архиля. Она вбила себе в голову, что предназначена для какого-то избранного. Все лучшие воины нашего племени просили ее руки, но она, ни в какую не соглашается. А из уважения к старому вождю никто не осмелится взять ее против воли. Вот уж дурная девка! Не знаю, откуда она это все выдумала. Говорит, что видела своего возлюбленного во сне и теперь никого не желает в мужья. Она хотела отправиться на его поиски, да вот только отец ее не пускает. Пять раз ее уже ловили, а она все равно бежит плутовка. На месте Архиля я бы ей задал хорошую трепку. Но он любит свою дочь больше всего на свете и поэтому все время жалеет.