— Лейт, вы мне нравитесь. Я ценю вашу помощь, нашу дружбу… но я не брошу Кийо.

— Но я люблю вас, — повторил он слабо и жалобно.

Я покачала головой.

— Мне очень жаль.

Лицо принца вытянулось, он отвернулся, чтобы скрыть отчаяние во взгляде. Твердым, быстрым шагом направился к дверям, но внезапно застыл и обернулся. Глаза снова просветлели.

— Если вы с кицунэ расстанетесь, следующим буду я?

— Следующим? Ну…

Почему я не могла соврать? Просто сказать «да»? Или отмазаться фразой вроде «не хочу разрушать нашу дружбу»?

— Не думаю, Лейт. Вы для меня — просто друг.

Несколько секунд он смотрел на меня широко раскрытыми глазами, полными горечи. Потом взял себя в руки, сделал каменное лицо.

— Понял. Простите, ваше величество, что отнял у вас время. Рабочие Вестории получили проект. Им больше не требуется моя помощь.

Он отвесил вежливый поклон и вылетел прочь.

— Лейт…

Я сделала несколько шагов вслед за ним. Внутри как будто все оборвалось.

Я знала, Лейт влюблен в меня, но не думала, что все так серьезно. Итоги нашей беседы разбили мне сердце. Чудовищно стыдно причинять Лейту такую боль, особенно после того, что он сделал!

Я добрела до спальни и велела слуге принести вина. Пара минут — и инкрустированный драгоценными каменьями кувшин, полный до краев, вкупе с тяжелым золоченым кубком возник на столике в комнате. Эльфийский сервис — это что-то! Я сказала стражнику у входа, что не хочу видеть никого, кроме Кийо, уселась на полу, оперлась спиной на кровать и подумала, сколько вина в меня влезет до тех пор, пока он не явится.

Очень удивилась, когда выпила все.

Прошло больше двух часов. Я пила кубок за кубком. Мысли о Жасмин, Лейте, Арте сплелись в невообразимый клубок. Потом тупо уставилась на дно опустевшего кувшина. Интересно, который уже час? Легкий стук в дверь. Ну наконец-то!

Встала. Мир поплыл. Ухватилась за кровать, чтобы не свалиться.

— Кийо?..

Нет. Шайа.

Как и Рюрик, она не слишком утруждала себя церемониями. Сейчас советница встревоженно оценивала, насколько пьяна ее королева.

— Жаль беспокоить вас… но прибыл гонец из Ивовых земель.

Злость на Кийо растаяла. Сердце сдавили ледяные лапы страха.

— О господи… С ним все в порядке?

Шайа замялась, потом быстро кивнула.

— Насколько мне известно, с ним все хорошо. Все беспокоятся о королеве Майвенн… Она разрешается от бремени.

Глава пятнадцатая

Я застыла, уставилась на Шайю невидящими глазами. Прошло несколько долгих мгновений…

— Благодарю, — сказала наконец неестественно спокойным голосом.

Шайа не сводила с меня встревоженного взгляда.

— Я могу… что-нибудь для вас сделать?

«Принеси выпить», — подумала я, но покачала головой.

Вино не вылечит скорбь. Нужно что-нибудь покрепче. Захотелось сбежать в Тусон, разгромить бар… Поискать утешения в собственном доме, в своей постели, а не в богом забытой средневековой крепости. Но пьяная я едва ли смогу пройти между мирами. Замучаюсь до полусмерти, точно. Значит, я застряла тут.

— Желаю видеть Волузиана, — изрекла я.

Шайа уступила мне дорогу и, хотя я не просила, пошла вместе со мной в темницу. Тюрьма показалась ужаснее, чем в прошлый раз. Возможно, это все из-за вина. Камеру Жасмин охраняли четыре стражника. Я подошла и сквозь решетку увидела «картину маслом»: Волузиан застыл в углу, скрестив на груди руки. Жасмин сидит на противоположном конце камеры, испуганная и угрюмая.

— Что тебе еще нужно? — пролаяла она.

Я ее даже взглядом не удостоила.

— Волузиан, у меня к тебе поручение. Я присмотрю за Жасмин.

Волузиан прошел сквозь решетку и встал передо мной, как лист перед травой.

— Не сомневаюсь, у повелительницы есть для меня куда более важное дело.

— Это как посмотреть. Вернись в Тусон и принеси мне бутылку текилы из бара. И не пугай Тима.

Волузиан не шелохнулся.

— Изобретательность повелительницы в способах глумления надо мной непрестанно растет.

— Я думала, тебе понравится…

— Лишь в той мере, что это вдохновляет меня на изобретение равноценных издевательств и пыток, которым я подвергну вас, когда наконец-то смогу освободиться.

— Вот видишь, во всем есть свои плюсы. А теперь поторопись.

Волузиан испарился — и Жасмин сразу осмелела. Подбежала к решетке, изо всех сил вцепившись скованными ручонками в бронзовые прутья.

— Когда меня выпустят?

Я села напротив, прислонилась спиной к стене тюремного коридора. Интересно, рискнет она ударить магией или нет?

— А когда ты перестанешь спрашивать?

— Ты настоящая погань!

— Послушай, девочка, — прорычала я, — не зли меня сегодня. Я не в настроении.