Шрифт:
Удар был настолько силен, что мог бы уложить на месте, но, к счастью, поля шляпки умерили его опасность.
Глава девятнадцатая СООБЩНИЦЫ ИЗОБЛИЧЕНЫ
Но самое главное, что удивило судебного следователя и что положительно потрясло генерала — это обнаружение в кармане у англичанки золотых часов и цепочки… Тех самых фамильных часов, которые зимой были украдены из квартиры Чибисовых в числе прочих драгоценностей.
Разве мог кто-нибудь предполагать тогда причастность к краже этой восхитительной, всеми любимой очаровательной девушки?
Она так искренне возмущалась тогда дерзостью вора, она так старалась помочь следователю, она была так далека от всяких подозрений: ни она никого не подозревала, ни ее никто не мог подозревать!
И вдруг…
Значит, ей известна и судьба остальных вещей…
Быть может, она в заговоре с кем-нибудь.
Неужели она сумела бы похитить все сама единолично?
Нет, генерал отказывается верить ушам, глазам, логике.
А следователь развертывает перед ним картину такую стройную и вероятную: по его мнению, этот Грондэ (судя по карточкам, найденным у него в бумажнике), его любовница, в ридикюле которой найдена солидная сумма золотом, и Эмма Коутс — сообщники.
Генерал потрясен.
Он взял слово со следователя, что он не намекнет даже генеральше, девочкам и сыну об его подозрениях.
Глава двадцатая ГЕНЕРАЛ И АВАНТЮРИСТКИ
Генерал решил наблюдать за этими двумя красавица-ми-авантюристками лично.
Если они действительно авантюристки, в каком положении сейчас дача!..
Очнувшись, придя в себя, Эмма ни разу не спросила о судьбе часов, найденных у нее в кармане.
Она словно забыла об их существовании.
«Очевидно, она боится спросить о них?» — с тоской подумал генерал.
Задавать ей какие бы то ни было вопросы еще рано.
Между собой девушки не обнаруживают никакой близости.
Словно видят друг друга в первый раз.
Тина в самом деле не понимает ровно ничего.
Каким образом она очутилась в этой нарядной, богатой санатории?
Очевидно, после крушения ее поместил сюда Грондэ.
Очевидно, он заплатил за ухаживанье за ней хорошие деньги: все так предупредительны и внимательны к ней.
В душные, больные бессонные ночи она мучительно силится вспомнить все подробности роковой поездки:
— Овладел он мною в автомобиле или не успел?..
И не может вспомнить…
То ей вдруг представится, что растворилась дверь и входит… Василий.
Она бросается к нему на шею:
— Вася! Где ты был! я измучилась без тебя!
А он отстраняет ее холодно и сухо:
— Молчи, проклятая!.. Разве ты не знаешь, что Грондэ и Пржездецкий — одно лицо… Молчи — любовница Пржез-децкого!..
— Вася! Послушай! Я не виновата!
Она рыдает, уткнувшись в подушку, а сестра милосердия ее утешает:
— Тише, милая, вы разбудите мисс Эмму…
— Какую мисс Эмму?!..
Иногда Тине казалось, что растворяется дверь и входит Грондэ.
И ей радостно, что он вошел — такой интересный, элегантный, богатый, — и радостно, и страшно.
— Вон, вон!.. Я не прощу вам!.. Я крикну Василия!..
А Грондэ так покорительно смотрит на нее:
— Несчастная! Разве ты не знаешь, что твой Василий покинул тебя…
— Вася! Милый Вася! Где ты!..
И она рыдает, уткнувшись в горячую подушку пылающей головой.
Ей кладут на лоб мешки со льдом.
В бреду без счета повторяет имя Пржездецкого, и все слышат это.
Она на время приходит в себя.
Однажды сквозь сон она слышала, как в ее комнате вполголоса разговаривали:
— Вы читали, генерал, об аресте Пржездецкого в Петрограде?
— Странная история. Я был уверен, что он обокрал меня и бежал за границу!..
— Он в тюрьме…
— Значит, действительно, мы с Топилиным ошибались, когда думали, что эта кража — дело рук Пржездецкого…
— Кстати, курьез… Дама Пржездецкого при аресте назвалась… женой Топилина…
— А где, в самом деле, Топилин?
Тина выскочила в одной рубашке:
— Где Топилин?!. Где Вася?!..
И забилась в истерике.
Одно для ее стало ясным:
— Пржездецкий и Грондэ — не одно лицо!..
Она с тоской взывала:
— Вася! Вася!
А где-то носилась радость: