– Да, мы знакомы. Полезная компания.

Это, пожалуй, было слабо сказано. Без них я не сумела бы проникнуть в остинский филиал и раздобыть антидот для Каллума. И уж точно не смогла бы освободить всех рибутов и скрыться. Теперь я перед ними в долгу. Как ни досадно это признавать.

В ожидании челноков Михей расхаживал взад и вперед, время от времени переговариваясь через коммуникатор с дозорными на вышках. Меня так и подмывало пристроиться рядом с ним. Я мечтала только об одном: скорей бы все это кончилось. Хотелось устроиться поуютнее в объятиях Каллума и проспать до весны.

Вскоре показались наши челноки. Оба совершили мягкую посадку неподалеку от нас. Тот, который пилотировала я, был вполне исправен, несмотря на вмятины и длинную трещину на лобовом стекле.

Дверь второго открылась, и на землю спрыгнула Адди. Недоуменно склонив голову набок, она что-то разглядывала за моей спиной. Я обернулась и увидела двух парней, которые быстро шли в нашу сторону; у каждого в руках было по две странные штуковины, похожие на огромные ружья. За ними шагали еще двое, оснащенные так же.

– Что это? – спросила я, когда они остановились рядом с Михеем.

– Гранатометы. – Он показал на рибутов, стоявших у ворот. – У них тоже есть. Это наше лучшее средство противовоздушной обороны.

Где они этого понабрали?

– Молодчина, – похвалил Михей Адди. – Ступай в лагерь, тебе выдадут оружие. Унтер-шестидесятые в третьем эшелоне, в тылу.

Она прошла мимо нас, едва кивнув мне. Похоже, не меньше меня рвалась в бой.

Михей скомандовал посадку, и я забралась в челнок. Двое ребят с гранатометами последовали за мной.

– Ни разу не стрелял из них в воздухе, но страсть как хочется попробовать, – признался Михей, протягивая мне один. Гранатомет был тяжелее винтовки – фунтов десять, но поднять можно. Он напоминал гигантский пистолет с непомерно большим стволом.

– Кладешь на плечо, – объяснил Михей. – Одна рука сзади, другая спереди.

Я подхватила гранатомет, держа под стволом и за барабаном. Затем заглянула в черную трубку сверху и увидела черный кружок внутри еще одного, побольше, – чтобы удобнее было наводить.

– Это прицел, – сказал Михей. – Я понимаю, вещь незнакомая, но просто прицелься получше и нажми на курок. У тебя шесть выстрелов, потом передашь его ребятам, тебе дадут новый, а этот перезарядят. Думаю, ты будешь в восторге. – Он улыбнулся и дал мне тычка в плечо.

Он здорово мне доверял, и все из-за номера. Конечно, он слышал обо мне от Рили, да и наша операция по освобождению остинских рибутов его впечатлила, но на моих ста семидесяти восьми минутах он просто зациклился, не меньше, чем корпорация. Я не знала, горевать мне или радоваться.

– Принимай на борт! – крикнул Михей пилоту и указал на меня. – Сдай назад. Дверь оставим открытой, чтобы стрелять.

Я попятилась и натолкнулась на угол сиденья. Челнок резко взмыл вверх, и от сильнейшего порыва ветра я уткнулась подбородком в грудь. Рибут-пилот был совершенно спокоен и невозмутимо держал курс, не обращая внимания на ненастье.

– Он уже летал? – прокричала я, перекрывая свист ветра.

Михей быстро оглянулся и кивнул:

– Мы сбили и починили пару челноков, но исправен только один. Да и топлива нет!

– Вижу четыре челнока, – донеслось из коммуникатора Михея, и я крепче вцепилась в гранатомет.

– Вон они! – показал Михей, становясь на колено и кладя трубу на плечо.

Я заняла позицию рядом. В чистом синем небе возникли черные точки – челноки КРВЧ, несущиеся прямо к нам.

– Подпусти поближе, – приказал Михей. – Еще немного… еще… огонь!

Один челнок с ревом пронесся мимо нас, второй завис. Два оставшихся помчались на нас, и я навела гранатомет на широкое лобовое стекло ближайшего.

Затем нажала на спуск. Промах.

Воздух разорвало от грохота, когда снаряд Михея поразил челнок в борт, и двое наших ребят немедленно завопили: «Хоп!»

– Живее! – заорал на меня Михей. – Целься в пилота!

Я так и делала, но мешал ветер, да и оружие было непривычное, но ведь не станешь жаловаться?

Челнок, по которому я промазала, пронесся мимо, и земля содрогнулась от взрыва, заставившего меня подскочить. Одна вышка окуталась пламенем, и я медленно втянула воздух.

«Сосредоточься».