А она любила мучительно, томительно долго, совершенно не ожидая появления на его ложе новой фаворитки, имя которой в истории будет сиять. Ей казалось, что это стало началом конца, и падение неминуемо - заяжной закат их любви настал во всей своей пугающей красе.
Начало
Темноволосая женщина неторопливо шла по каменным коридорам дворца столицы. Именно здесь она чувствует себя настоящей Госпожой – женой Султана и Валиде наследника. Даже верные ей прислужницы заметили, что здесь она будто засияла, вновь и вновь влюбляя в себя Султана.
Подол её любимого, расшитого драгоценными камнями платья шуршал на каждом её шаге, а синяя ткань будто переливалась своими оттенками. Тёмные глаза с присущим только ей величием уверенно смотрели вперёд – в конец каменного коридора, на тяжёлые деревянные двери, что скрывают комнаты наложниц. Ещё пара шагов – и она войдёт туда, надменно вздёрнув подбородок и слабо улыбнувшись.
– Внимание! Хасеки Махидевран Султан! – громко провозгласили охранники, открывая перед возлюбленной Султана тяжёлые дубовые двери, и пропуская её в гарем. Услышав их слова, наложницы затихли, поднимаясь со своих мест и опуская взгляд в пол, немного нагибая голову вниз.
Рыжеволосая девушка поморщилась, услышав слова охранника, и пренебрежительно цокнула языком, с неохотой подчиняясь правилам. Она не желала видеть Хасеки Султан, но она – наложница, и спрашивать у неё никто не будет. Махидевран всегда – и раньше, и ныне, и в будущем – первая женщина Султанской семьи после Валиде Повелителя.
– Вновь эта..! Неужели опять к Султану идёт? – недовольный шёпот наложницы привлёк взгляд Аги, крепкого смуглого евнуха, что, в ответ на это, лишь с недовольством посмотрел на её хрупкую фигуру.
– Александра, тише, иначе кто-то услышит, и тогда тебе не сдобровать! – пыталась остудить девушку сидящая рядом наложница, Мария, на что в ответ получила лишь несильный толчок в бок.
– Хатун, Махидевран Султан – законная жена Повелителя! Не смей о ней так говорить! – без промедления отчеканила калфа, услышав слова рабыни, и переведя на неё грозный взгляд тёмных глаз.
– Хюррем я, не Александра более! Да что вы все тыкаете своим «Махидевран Султан, что подобна хрупкой розе, своими силами заполучила благосклонность Падишаха, за что её и перевели в статус фаворитки Властителя мира, а вскоре разменяла его на статус икбал, нося под сердцем нашего шехзаде. Родив, она удостоилась чести получить титул кадины, а потом и вовсе – кадын-эфенди! И когда она стала баш-кадиной, лишь тогда получила уважение и любовь!» – лицо наложницы исказилось от недовольства и раздражения, – Я – дочь горячей вольной крови, и дом мой – бескрайние степи! Сейчас я фаворитка, пусть и одна из многих! Вот рожу Повелителю шехзаде – тогда и посмотрим, как вы будете мне упрекать! – Хюррем, поджав губы, взглянула в глаза калфы, а потом, развернувшись, ушла к себе.
Махидевран улыбнулась – зависть хатун её смешила. Весенняя роза Падишаха не воспринимала фаворитку Султана, как соперницу. Да и зачем? Вскоре Султан потеряет к ней интерес, и хатун выдадут замуж за какого-либо пашу. Если наложница, конечно, не будет носить под сердцем дитя Падишаха.
Да и сама Султана направлялась к Повелителю с радостной вестью – скоро на свет появиться ещё один шехзаде, или маленькая Госпожа. Под сердцем её развивается ещё одно дитя династии.
***
Массивная дверь, «врата Рая», отворяется, и в покои Повелителя не спеша проходит Султана – как и всегда величественно подняв голову и смотря прямо перед собой. Ясный взгляд Падишаха устремляется на светлый лик возлюбленной.
– Махидевран, моя весенняя роза, смысл моей жизни, как я рад видеть тебя! – Сулейман улыбнулся Госпоже своего сердца, чувствуя то странное, щемящее чувство в груди, – Ты пришла, когда ещё так светло, и никем не известила… Что-то случилось? Мустафа заболел?
– Что вы, Повелитель, Мустафа здоров, да хранит его Аллах... – черкешенка отвела взгляд в пол, – я принесла вам радостную весть – скоро на свет появится ещё один шехзаде, или маленькая Госпожа! – Махидевран, увидев непонимание на лице Повелителя, поспешила объяснить. – Я ношу под сердцем частичку вас, Падишах моей души.
***
Аги раздавали наложницам золото, улаживая в руки каждой по горстке золотых монет, а калфы подавали сладости – сегодня у всей столицы праздник. Хасеки Султан вскоре родит Повелителю ещё одного наследника, а значит – продолжение рода Султанской семьи, дитя Династии.
– Так вот зачем к Султану бежала! Пусть только у неё родится девочка! Или, что будет лучше, пусть она, вместе с ребёнком в её чреве, отправится к Аллаху! – в сердцах воскликнула одна из наложниц. Слова, пропитанные ядом, так и лились неустанным потоком из уст рыжеволосой рабыни, которую и без того не особо любили.
– Хюррем! Сколько раз тебе говорили держать язык за зубами, а мысли при себе? Или ты решила в мешке отправиться покорять глубины Босфора, хатун? Пусть ты и фаворитка – это не даёт тебе права что-либо говорить против Госпожи! Ещё раз такое услышу – немедля отправлю к Валиде Султан! Она тебя жалеть не будет... – шикнула на девушку калфа, с недовольством на неё взирая и поджимая тонкие губы.