В полузабытьи, находясь на грани сна и дремы, генерал услышал щелчок.

Дверь!

Брэнч выпрыгнул из кровати и дернул ручку. Затем навалился на дверь всем телом.

Заперто.

– Пристегнитесь, пожалуйста, генерал. Мы атакуем, - раздался по внутренней связи голос Элснера.
– Я изучил клавиатуру на вашем пульте, сэр, и отыскал включение магнитных затворов. Огромное удобство в случае мятежа, не правда ли?

– Идиот!
– заорал Брэнч.
– Ты всех нас погубишь! ПВК...

– Отключил я ваши ПВК, - вежливо объяснил Элснер.
– Сам я довольно логичный парень и, кажется, знаю, какой плевок побеспокоит их.

– Да он же просто псих!
– крикнул Маргрейвс. И они вдвоем бросились на стальную дверь. И тут же оказались на полу.

– Всем стрелкам, огонь - по усмотрению!
– радировал Элснер флоту.

Корабль пришел в движение. Атака началась.

Точки поплыли навстречу друг другу, пересекая ничейное пространство космоса.

И соединились! Сражение началось.

Шесть минут по человеческому времяисчислению. Часы - по мерке скоростного электронного шахматиста. Шахматист за мгновение проверил свои фигуры в поисках боевой схемы атаки, Схемы не было!

Половина фигур соперника-шахматиста понеслась в космос, полностью нарушив правила партии. Наступление велось по всем флангам. Фланги разъединялись, воссоединялись снова, вырывались вперед, разрушая свои боевые порядки и создавая их вновь.

Нет схемы?

Должна быть. Шахматист знал, что все имеет схему. Вопрос лишь в том, как ее найти. Необходимо только проанализировать проделанные ходы и вычислить дальнейшие, чтобы просчитать предполагаемый итог партии.

Итог был - хаос!

Точки мчались во все стороны, расходились под прямыми углами, останавливались и возвращались, делая совершенно бессмысленные ходы.

Что это означает?
– спросил себя шахматист с холодным беспристрастием металла. Он ожидал появления узнаваемой комбинации, безо всяких эмоций наблюдая, как его фигуры снимаются с доски.

– Сейчас я выпущу вас из каюты, - сообщил Элснер.
– Но не пытайтесь остановить меня. Думаю, я выиграю это сражение.

Замок открылся. Генерал с полковником со всех ног помчались по коридору к мостику, собираясь разорвать Элснера на мелкие кусочки.

Ворвавшись в рубку, они замерли.

Экран показывал огромное количество точек землян, плавающих вокруг рассеянных точек противника.

Однако остановило их вовсе не это зрелище, а Нильсон. Лейтенант смеялся, а его руки порхали над переключателями и кнопками главного пульта управления.

ПВК монотонно бубнил: "Земля - восемнадцать процентов. Потери противника восемьдесят три процента. Восемьдесят четыре. Восемьдесят, шесть. Земля девятнадцать процентов".

– Мат!
– закричал Элснер. Он стоял рядом с -Нильсоном, сжимая в руке разводной ключ.
– Множественность схем. Я подсунул неприятельским ПВК нечто такое, что они не сумели переварить. Атака при явном отсутствии схемы. Бессмысленные боевые порядки.

– Но они-то что делают?
– спросил Брэнч, показывая на тающие точки противника.

– Все еще рассчитывают на своего шахматиста, - пояснил Элснер.
– До сих пор ждут от его свихнувшегося разума выдачи информации о боевом порядке атаки. Слишком много веры в машины, генерал. А вот этот человек и понятия не имеет, что ведет стремительное наступление.

..И нажать еще три - за папу, на ветвях оливы я всегда хотел, две-две-две, к любимой с пряжками на туфельках, коричневая, все коричневые кнопки вниз, восемь красных - за грех...

– А гаечный ключ зачем?
– спросил Маргрейвс.

– Ах это?
– Элснер взвесил в руке ключ.
– Чтобы после наступления отключить Нильсона.

...И пять - за любовь, и черная, все черные, любимая, кнопки нажать, когда я юным был совсем, я помню брошку на траве...