— Вы работаете у нас четырнадцать лет, — сообщил Писли Джей-Джею факт, им обоим прекрасно известный, и швырнул папку с личным делом Смита на огромную полированную дубовую столешницу. Движение было точно рассчитано, и, скользнув по диагонали стола, папка остановилась на дальнем углу — у самого края. — Если не ошибаюсь, с момента регистрации ступни самого большого размера вам не удалось зафиксировать ни одного рекорда…

— Прошу прощения, сэр, но, мне кажется, вы забыли еще об одном рекорде. Я имею в виду рекорд Альфреда Уэста, зафиксированный в Великобритании. Ему удалось расщепить человеческий волос на восемнадцать частей.

Писли презрительно поморщился и сказал:

— Но ведь и с момента регистрации этой ерунды прошло уже больше года. Скажите, Джон, что случилось? Давайте начистоту: что мешает вам продуктивно работать?

Этому психологическому приему редактора обучили на каком-то тренинге выходного дня по эффективному менеджменту: поставь себя на место подчиненного, влезь в его шкуру, примерь на себя даже его обувь — пусть сам ты ни за что на свете не прельстишься туфлями на резиновом ходу.

— Ничего не случилось, — заявил Джей-Джей после многозначительной паузы начальника. — А как насчет самой быстрой в мире улитки? Вы же сами посылали меня на чемпионат мира по бегу среди улиток. В том году он проводился в Англии. Неужели вы забыли старину Арчи? Позволю себе напомнить зафиксированный рекорд: дистанция в тринадцать дюймов была преодолена за две минуты двадцать секунд.

Писли совсем помрачнел:

— Смит, вы хотя бы телевизор смотрите? Есть такая программа «Самые потрясающие видеоролики мира». Так вот — рекомендую. Вчера, например, на американском авианосце одного матроса засосало в двигатель реактивного штурмовика А-6. Да-да, затянуло в воздухозаборник, еще немного — и перемолотило бы турбиной в фарш. Но парню здорово повезло: не считая сломанной ключицы, он отделался ссадинами и ушибами.

Писли наставительно погрозил Джей-Джею пальцем:

— Вот что нам нужно. Вы меня понимаете? Нам нужны яркие события, сенсации. То, что нравится публике. Дикие животные нападают на человека — хорошо. Заключенный совершает побег из тюрьмы строгого режима — отлично. Пай-девочка из образцово-показательной семьи пускается во все тяжкие — тоже сойдет… Неужели вы всерьез думаете добиться успеха в двадцать первом веке, оповещая читателей о том, на сколько сотых дюйма одна улитка обошла другую?

Писли клокотал от возмущения и сдержать свой презрительный сарказм был уже не в силах:

— Вот вы здесь давно работаете. Думаете, вам все известно о том, что происходит в редакции? Уверяю вас, нет. Позвольте пополнить вашу базу данных новой информацией для дальнейшего анализа и осмысления. Итак, головной офис компании намерен отозвать меня обратно в Лондон. Но это еще не все. Региональное представительство, в котором мы с вами имеем честь работать, не только лишится редактора и главного менеджера в моем лице: штат корреспондентов будет сокращен с трех до двух. Тогда не придется даже снимать офис: эти двое обойдутся и своими ноутбуками. Так сказать, оптимизация затрат.

— Что? Что вы сказали?

— По-моему, я выразился яснее ясного. Ваши коллеги Лампкин и Норвак в последнее время работают гораздо результативнее, чем вы. Они действительно охотятся за большими сенсациями и за настоящими рекордами, пока вы… расщепляете волоски и наблюдаете за самыми быстрыми в мире улитками.

Похоже, Писли неплохо удалось вжиться в роль своего подчиненного. Он отчетливо, почти физически ощутил испытываемое Джоном Смитом смятение. Все его былые заслуги забыты. Наработанная репутация потеряла всякую ценность. Кого интересует, что этот педант и зануда помнит наизусть все двадцать тысяч рекордов, зафиксированных в Книге, не говоря уже о днях рождения всех сотрудников компании?

— Крупные рекорды каждый день не ставятся, — произнес Джей-Джей. — И все же… Есть у меня кое-какие наметки.

Писли откинулся на спинку кресла и посмотрел на Смита поверх очков. Настал момент предъявить собеседнику последний аргумент.

— Найдите мне настоящую сенсацию, такую, чтобы все ахнули, и поскорее. Должен ли я добавлять: «В противном случае…»

— Не трудитесь. Вы выразились достаточно ясно.

Джей-Джей встал, при этом его стул неприятно скрипнул ножками по полу.

— Будут ли еще какие-нибудь указания? — поинтересовался Джон Смит.

Писли лишь лениво махнул рукой, давая понять, что собеседник свободен. Взявшись за следующую папку, он выпалил в спину Джону, который уже переступал порог кабинета:

— Давайте, Джей-Джей, беритесь за дело. Вы уж постарайтесь. И помните: мне нужна сенсация, и как можно скорее.

Эта Книга была рождена в споре.

Во время африканского сафари два джентльмена поспорили, у кого из живых существ самый длинный язык. Один утверждал, что у жирафа — восемнадцать дюймов, другой сомневался. Проверить правоту этого предположения им было негде, и путешественники пришли к выводу, что книга, полистав которую можно было бы разрешить этот и многие другие подобные споры, несомненно, стала бы мировым бестселлером [8] . По окончании сафари джентльмены приступили к подготовке первой Книги рекордов, которая с тех пор была издана в девяноста странах на тридцати языках.

Человек, незнакомый с современным издательским бизнесом, наверное, предполагает, будто редакция Книги рекордов помещается в величественном особняке, фасад которого облицован гранитом, с широченной парадной лестницей и полированными латунными перилами, а на лестнице стоит извилистая очередь жаждущих попасть в очередное издание — всякого рода жонглеров и шпагоглотателей. В бесчисленных кабинетах этого дворца, наверное, сотни экспертов ежедневно рассматривают тысячи заявок на рекорды, поступающих из всех ста девяноста стран мира. В общем, у неискушенного читателя может возникнуть образ эдакого царства чудес. Обитатели же этого царства, умудренные многовековым опытом и увенчанные всеми мыслимыми научными званиями эксперты, день за днем беспристрастно выносят свои решения, фиксируя величайшие достижения и самые героические деяния человечества.