Настя, стянув туфли возле двери и даже не взглянув на встречающую ее мать, прошла к себе в комнату. Обида, ненависть и ярость душили и ее тоже.

Она плюхнулась на диван, потянулась за ноутбуком, открыла крышку и погрузилась в мир всемирной паутины.

– Настя, дочка, - показалась в дверях мамина голова, - с тобой все в порядке? На тебе лица нет.

– Мама, прошу, оставь меня. Ладно? – злобно ответила девушка.

– Но, что произошло?

– Я хочу побыть одна. Не доставай меня! – уткнулась Настя в экран ноутбука.

– Ты ужинать будешь? – не теряла надежды поговорить с дочкой Ольга Николаевна.

– Мама! – рявкнула та.
– Оставь меня! Прошу!

– Хорошо. Как скажешь, - женщина закрыла дверь в комнату дочери и, тяжело вздохнув, вернулась в кухню.

– Значит, говоришь, у Ангелины неприятности, - усмехнулась Настя, оставшись в комнате одна. – Ты еще не знаешь, что такое неприятности…

Глава восемнадцатая «Хорошая весть»

Ужин был готов. Запах жареной курицы наполнил кухню. Обеденный стол разделили между собой тарелка с салатом из свежих овощей, открытая банка шпротов, бутерброды с красной икрой, украшенные зеленью, нарезанный дольками лимон и миска с только что сваренной картошкой, посыпанной укропом.

– О Аллах! Какое благовонье! – султан, не забыв про гигиену, вытирая после мытья руки полотенцем, зашел в кухню.

На нем был все тот же Майкин спортивный костюм.

– Прошу к столу, - жестом предложила ему Ангелина сесть.

Она тоже успела принять душ и переодеться в свой любимый махровый халат.

– Что за праздник? – отодвинув стул и усаживаясь, улыбнулся Мурад. – Столько снеди за одним столом я еще не видел.

– А ты чего хотел? Опять пельмени? – усмехнулась Лина, отодвигая свой стул. – Ах, да, чуть не забыла, - она подошла к холодильнику и вынула из морозилки бутылку «Армейского».

– Что это?

– Успокоительное, - Лина поставила коньяк и достала из верхнего шкафа два тюльпана. Наполнив их шоколадного цвета напитком, девушка села за стол.

– Что за праздник, говоришь? – Ангелина подняла бокал кверху. – Начинаю новую жизнь, - как тост произнесла девушка.

Султан поднял свой бокал. Раздался звон стекла.

Ангелина залпом опустошила бокал и, поморщившись, потянулась за лимоном.

Мурад следил за каждым ее движением.

– Ну, чего застыл? – спросила она, заметив растерянный взгляд своего собеседника.

Юноша повторил за ней, опрокинув бокал.

– О, Аллах!
– он вскочил с места и заметался по кухне.
– Дай же скорее воды!

Султан подбежал к раковине, схватил кружку, стоявшую неподалеку, открыл кран с холодной водой и, наполнив последнюю до краев, опустошил.

– Что это? – скривив лицо, он посмотрел на Лину.

Та не смогла удержаться от смеха.

– Ты хочешь отравить меня, девка? – обиженно произнес он.

– Ты бы видел свое лицо, - сквозь смех проговорила она. – Возьми лимон, будет легче.

Мурад подлетел к столу и одну за другой начал запихивать дольки лимона в рот, при этом еще больше скривив лицо.

– Что это такое? Горче красного перца.

– Да, шампанское, конечно, поприятнее будет. Но это тоже неплохо.

– Как можно это пить?

– Это коньяк. Отлично успокаивает нервы, - подняла Лина кверху указательный палец.

Коньяк сделала свое дело. Уже через минуту султан почувствовал легкое головокружение. Стало спокойнее на душе, потянуло на откровенность.

– Я хотел поговорить с тобой, - продолжил он.

– Я вся внимания, - Ангелина наполнила свою тарелку салатом и приготовилась выслушать Мурада.

– Тот наш вчерашний разговор, - он замолчал.

– А ты про это? Да забудь уже, - махнула девушка рукой и, взяв со стола вилку, приготовилась отужинать.

– Прости, если обидел тебя. Если задел твои чувства, - язык у Мурада немного заплетался.

– Да хватит уже об этом! – остановила его Лина, поняв, что еще одного откровенного разговора ее сердце не выдержит.

– Мы не можем…, - продолжал султан ее мучать. – Я видел Ямур, - выпалил он на одном дыхании.

– Где? Во сне? – Ангелина оторвала взгляд от своей тарелки, переведя его на Мурада.

– Это был не сон. Я видел ее воочию.

– Да брось ты уже сочинять. Быть того не может.

– Но почему? Если я прошел сквозь века. Она тоже могла это сделать.

– Но ты же сказал, она умерла, - и тут Ангелина, заметив отблески слез в глазах своего собеседника, поняла, что зря вспомнила об этом.