– Я думаю, из-за любви человек способен на что угодно, - Мурад встал с места и, скрестив руки за спиной, подошел к окну. – А тот мужчина в ресторане, - продолжал он, не оглядываясь, - это был он? Я прав?

– Кто?
– Ангелина сделала вид, что не понимает, к чему клонит султан.

– Тот, кто посмел тебя обидеть, - Мурад развернулся и встретился с Ангелиной взглядом.

– Да, - призналась Лина и отпустила глаза.

– Он недостоин тебя, - выпалил султан на одном дыхании. – Я, лишь увидев его, понял, что он – плохой человек.

– А ты хорошо разбираешься в людях? – усмехнулась Ангелина.

– Мне хватает одного взгляда, чтобы понять это.

– Ладно, высочество, - Ангелина допила чай и, встав с места, подошла к раковине, скатила кружку, - пора спать. День сегодня был трудный. Особенно его первая половина, - улыбнулась она, вспомнив, сколько страху натерпелась, обучая султана вождению. – Ты как хочешь, а я – на боковую, - она потянулась, зевнула и направилась к двери. – Принесу тебе матрац.

– Спасибо, - услышала Лина.

– За что?

– За сегодняшний день, - Мурад вновь обернулся. Губы его застыли в улыбке.

Ангелина долго не могла уснуть, ворочаясь с боку на бок. Образ султана стоял перед глазами. Она вспоминала все дни, проведенные вместе, начиная с его загадочного появления в ее квартире неделю назад до сегодняшнего дня. Не давал покоя его взгляд – всегда теплый и пронизывающий насквозь. А сегодня, когда он заступился за девушку, ударив Самохина, он посмотрел на нее по-особенному. Отматывая как пленку назад все события, Ангелина еще раз пыталась вспомнить его ярко-зеленые глаза, в которых она готова была раствориться. Лина поняла, что пропала окончательно. Все мысли были только о нем.

Султан тоже не спал. Он лежал поверх одеяла и смотрел в потолок. Но мысли его были далеко от этой комнаты. Он думал о Ямур, о той страстной любви, которая не так давно занимала все его сердце. Почему же теперь он все меньше и меньше думает о ней. Почему, как только закроет глаза, видит не Ямур, а Ангелину. Вот и сейчас он держит в руках телефон, но звонить не торопится. Мурад собрался с духом и набрал номер:

– Але, - услышал он знакомый голос.

– Мы можем завтра встретиться?

– Конечно. Где и когда? – Настя, все это время ожидавшая звонка, не могла скрыть радости.

– На Арбате. Около ресторана «Босфор». Я буду ожидать тебя в два часа по полудню.

– Я приду.

Мурад положил трубку, больше ничего не сказав.

– Але! Але! – Настя продолжала кричать в трубку. Но все было тщетно – лишь короткие гудки.

Глава двадцать первая «Ссора»

– Как тебе это платье? – Майя вертелась перед зеркалом свадебного салона в пышном платье цвета шампанского, украшенным розочками по подолу и декольте.

– Вам очень идет, - расхваливала продавщица – молоденькая девушка в синей униформе.

Но Майя не обращала на нее никакого внимания.

– Лин, я к кому обращаюсь?

– Что? Прости, я задумалась, - Ангелина сидела на кожаном кресле напротив примерочной. В руках она держала чашку с кофе.

– Как тебе это платье?

– Ничего.

– Или предыдущее было лучше?

– Пожалуй.

– Слушай, - Майя топнула ногой. – Ты весь день только это и говоришь: ничего и пожалуй. А кто мне платье поможет выбрать? – обиделась девушка.

– Майя, правда, не сердись.

– О чем ты думаешь весь день? Или о ком? – девушка подошла к Лине, присела на колени возле нее и взяла ее за руки. – О нем?

– О ком? – Лина покраснела.

– Да не прикидывайся. Я тебя как облупленную знаю. От меня ничего не скроешь. Влюбилась?

– О чем ты говоришь?

– Да ладно. Вижу, что втюрилась по уши. А то все: друг, друг.

– Мы с Мурадом просто друзья. Между нами ничего нет и быть не может, - Ангелина сделала глоток кофе.

– Кто это сказал, не может? Это почему? Он что гей?

– С чего ты взяла? – Лина чуть не поперхнулась.

– Ну, тогда в чем проблема? Не понимаю, - Майя развела руками. – Ты его любишь. Он тебя тоже. Живете вместе. Я вообще не знаю, как между вами еще ничего не произошло. Может, ты что-то скрываешь от меня?

– Говорю же, ничего не было, - повысила голос Лина. – И с чего ты взяла, что он меня любит?

– Так я же не слепая. Вижу, как смотрит на тебя. Прямо глазами поедает.