Он снял пиджак и бросил его в кресло, набрал на клавиатуре телефона несколько цифр, и аппарат вдруг загудел.

– Это что, Владь?

– Это как раз то, что нам надо – устройство, отслеживающее все посторонние сигналы. Так, твой телефон у тебя в сумочке, поехали дальше… упс!

Аппарат пискнул, и Влад присмотрелся к книжным полкам. Ну так и есть, крохотная камера, передающее устройство. Влад отсоединил камеру и продолжил свое путешествие по Сониному дому. В спальне нашлась вторая камера, пристроенная на карнизе, еще одна нашлась в ванной. Влад все больше удивлялся – зачем Дариушу и Татьяне понадобилось их устанавливать в доме у Сони?

В прихожей его устройство пискнуло около телефона, висящего на стене. Этот аппарат был установлен сразу после постройки дома – профессор Шумилов обязан быть доступен в любое время. В каждом доме Научного городка был такой аппарат, но отчего устройство сработало около него?

Влад раскрутил трубку – так и есть, допотопный «жучок», который тем не менее находился в исправном состоянии. И это не Дариуш с Татьяной его установили, это работа совершенно других людей.

Еще раз обойдя весь дом и убедившись, что больше в нем нигде ничего лишнего нет, Влад вернулся в гостиную, где на диване маялась Соня. Невозможно было представить, что сегодня, увидев ее в вечернем платье, с макияжем и прической, он вдруг подумал, что красивее женщины, пожалуй, не видел. Сейчас Соня – снова Соня: в домашнем платье, со свежей ссадиной на скуле, с разбитыми коленками. Но ее глаза, ставшие совершенно синими в свете небольшой, но яркой люстры, все так же волнуют его.

Он сам на себя рассердился за это, да так, что предпочел не смотреть на Соню, а изучать «жучки» и камеры.

– Почему мама отобрала у тебя телефон и прочее?

– Потому что я как дурак много лет пахал без отдыха, по восемнадцать часов в день проводя в вирте. – Влад вздохнул. – Конечно, я создавал игры и многое другое тоже, но в какой-то момент навалились проблемы с головной болью, зрением, распалась семья, и вообще я вдруг обнаружил, что уже лето, хотя мой внутренний сенсор четко показывал апрель. Док меня огорошил радостной вестью, что если я не выползу в реал, забросив работу, то меня ожидает целый парк неприятных аттракционов. И мать, естественно, наложила вето на все, что имеет отношение к работе. Она вообще-то смирная у меня, но иногда… Ладно, это дела прошлые. Ты мне скажи, что это было? Зачем Дариуш и Татьяна приперлись в твой дом и устроили эту клоунаду? И что за фигня со следящими устройствами? Почему у тебя сбиты колени и куча синяков? Соня!

– Принеси ведро с чистой водой, нужно это отмыть, пока не засохло. – Она вздохнула. – Черт подери, болит… Принеси, Владь. Что это за мерзость?

– Искусственная кровь из магазина приколов. – Голос Влада слышен из ванной. – Сонь, а тряпки где?

– В чулане, открой дверь, там швабра и ящик с тряпками и щетками… нашел?

– Да, нашел, сиди.

Ему снова стало неловко – не виделись два десятка лет, а он влез в ее жизнь неожиданно по самую макушку. Он и сам не знает, зачем ему это, но уйти, оставив Соню одну, он уже не может. Когда-то он ходил по улицам Научного городка, держась за ее крепкую ладошку, и Соня была очень добра к нему. Но сейчас дело, конечно, не в этом. Просто ему нужно знать, и все. Чтобы понять, разобраться – соединить свои детские впечатления и воспоминания, и то, что он увидел сегодня.

А ведь Соня говорила, что не все так просто. Он не слышал. Или нет, не так. Он слышал, но не понял, что она имеет в виду, да и сейчас понимает с трудом. Глупость какая-то: влезть в чужой дом, устроить такое, понатыкать камер… В этом нет ничего нормального, а Соня, видимо, точно знала, что и как.

– Присохнуть успела, но отмывается. – Влад с сомнением посмотрел на свою белую рубашку, но пятна уже образовались, и теперь вопрос лишь в том, отстирается это вещество или рубашку придется выбросить. Не снимать же ее теперь.

– Идиотизм… – Соня вздохнула и подула на ссадины на коленках. – Я думала, им достаточно того, что они в доме у Дариуша затеяли. Я чудом не угодила в ловушку, но мне следовало помнить, что Танька и Дарик никогда не отступают, не так, значит, эдак, но добьются своего.

– Я снова ничего не понимаю. – Влад бросил тряпку в ведро и сел на стул рядом с Соней. – Что-то произошло на балу?

– Ну… да. – Она потупилась. – Я сама виновата, честное слово.

– Похоже, ты слишком во многом виновата, Соня. – Влад покачал головой. – Если сложить все, в чем ты, по твоим словам, виновата, то наберется на три пожизненных срока.

– Да ну тебя… – Соня снова подула на сбитые коленки и потрогала скулу. – Что же это, все соберутся, а я буду как после допроса в гестапо?

– Ну и что. – Влад поддел ногой край дорожки, укладывая ее ровно. – Что произошло в доме у Дариуша?

– Это не совсем в доме, Владик.

Так его называла только мать – Владик. Для всех он был Влад, и ему нравилось это сокращение от его имени, звучало оно мужественно, сразу вспоминался непобедимый Влад Цепеш и вся эта вампирская лабуда. И хотя он был не жесток и не агрессивен, ему нравилось, что его обычное домашнее имя можно сократить до такого – Влад. Но мать этого не признавала, а Соня даже не знала, что он давно уже никакой не Владик-Владька, а Влад.

– Соня, я что, клещами из тебя буду тянуть? Объясни мне, что произошло.

– Долго объяснять, Владик. – Соня отвернулась к окну, но смотреть там было не на что – темень. – Это не вчера началось, просто я думала, что когда-то это было просто детство, жестокие забавы списала на подростковые гормоны. А сегодня поняла, что все эти годы Дарик и Татьяна просто ждали момента, чтобы собрать нас всех, всю нашу старую компанию, и напоследок хорошенько позабавиться – так, как они считают смешным. Этого сразу не расскажешь…