– Иди сюда, давай сделаем ребенка, – внезапно говорит он по-прежнему с полотенцем на лице. – Я хочу иметь от тебя ребенка, – повторяет он, и София цепенеет.

– Что ты сказал?

– Я сказал, что хочу, чтобы у нас был ребенок.

София сомневается, не шутит ли он.

– Ты это серьезно?

Иногда он способен говорить подобные вещи только для того, чтобы секундой позже взять свои слова обратно. Но что-то в его голосе звучит по-иному.

– Да, черт возьми! Тебе недалеко до сорока, а значит, скоро будет поздно. Не для меня, для тебя. А я чувствую, что у нас, может быть, получится больше, чем… Ну, ты понимаешь, что я имею в виду. – Он снимает полотенце, и она видит, что он совершенно серьезен.

– Любимый! Ты хоть понимаешь, какая это для меня радость?

Возможно, сказывается алкоголь или долгий тяжелый перелет, но она начинает плакать. Вероятно, повлияло все вместе. – Но, дорогая, ты плачешь? – Он встает с кровати и подходит к ней. – Что-то не так?

– Нет, нет и нет. Я просто безумно обрадовалась. Разумеется, я хочу от тебя ребенка. Ты же знаешь, я всегда хотела. – Она смотрит в глаза его зеркальному отражению.

– Ну тогда давай займемся делом! Сейчас или никогда.

Она подходит к кровати. Он обнимает ее, целует в затылок и начинает расстегивать на ней бюстгальтер.

Его глаза горят, как прежде, и ее охватывает волнение.

Потом они идут в ночной клуб на Нассау-стрит – в одно из немногих заведений на этой улице, где очередь не слишком длинная.

В клубе царит полумрак, и он состоит из нескольких комнат, отделенных друг от друга красными бархатными занавесками. В самой большой комнате имеется маленькая сцена, которая, когда они заходят, пустует.

Народу не особенно много, они усаживаются в баре и заказывают по коктейлю. Проходит пара часов, и, по мере того как она все больше пьянеет, публика прибывает, и музыка со сцены звучит все громче.

Рядом с ними садятся мужчина и женщина.

Их имен ей задним числом будет не вспомнить, но произошедшее потом она не забудет никогда.

Поначалу они обмениваются только взглядами и улыбками. Женщина делает Софии комплимент по поводу какой-то детали ее одежды.

Количество коктейлей увеличивается, и вскоре вся четверка удаляется на диван в более спокойной части клуба.

Большая комната.

Свет приглушен, музыка тоже. Диван имеет форму сердца.

Тут она понимает, в какого рода заведение ее привел Лассе.

Ведь это он предложил сходить в клуб. Не было ли у нее впечатления, что он вел ее на Нассау-стрит весьма решительным шагом?

Она чувствует себя немного глупо оттого, что так долго не понимала, где они находятся.

Дальше все получается очень быстро и легко.

И связано это не только с алкоголем, а с тем, что между ней и Лассе в присутствии этих двух посторонних людей что-то происходит.

Он представляет ее как спутницу жизни. Его жесты подчеркивают их близкие отношения, и она понимает, что этим он хочет придать ей уверенности.

В какой-то момент она покидает столик, чтобы посетить туалет, и когда возвращается, женщина сидит рядом с Лассе, а место рядом с мужчиной свободно. Она сразу ощущает нарастающее возбуждение, в висках пульсирует кровь, и она садится.

Смотрит на Лассе и чувствует, что он понял: она осознает происходящее и ничего не имеет против.

Конечно, почему бы не разделить его с другой? Ведь она здесь и знает, что он никогда ничего не сделает без ее согласия.

Тайн больше не существует. Что бы ни случилось, они будут так же сильно любить друг друга. У них будет общий ребенок.

Следующим утром София просыпается со страшной головной болью. Стоит зевнуть, и в глазах темнеет.

– София, просыпайся… У нас через час самолет.

Она бросает взгляд на часы на прикроватном столике:

– Черт, без четверти шесть… Сколько я проспала?

– Ну, около получаса, – смеется Лассе. – Ты бы видела себя вчера.

– Вчера?

Она улыбается ему, хотя из-за головной боли улыбка дается ей с трудом.

– Ты хочешь сказать, только что? Иди сюда!

Обнаженная, она скидывает одеяло, ложится на живот и подбирает под себя одну ногу.

– Давай!

– Черт, ты так хороша, когда лежишь вот так… – снова смеется Лассе. – Но ты не забыла, что у нас гости?

Она слышит, как в ванной комнате льется вода из душа. Обернувшись, чтобы поцеловать его, она видит через приоткрытую дверь обнаженные тела.

– Разве это помеха?