– А о чем?

– Я знаю тебя, Синклер. Я следил за твоей жизнью годами и знаю, на что ты способен. Ты не боишься покончить с чьей-либо жизнью.

Нет. Он же не будет просить меня об этом.

– Я бы не просил тебя об этом, если бы не нуждался в этом. Пожалуйста. Помоги мне. Положи конец моим мучениям.

Не могу поверить, что он просит меня его убить.

– Я убивал людей, которые заслуживали смерти. Они были последними подонками и делали ужасные вещи.

– Мы все заслуживаем смерти. Имеет значение только, когда и как умереть. Я предпочту умереть сейчас, чем мучиться. Я больше не хочу лежать в этой кровати и дожидаться смерти.

– Я никогда не убивал невиновного человека.

– Тогда, не рассматривай это, как конец моей жизни. Думай об этом, как о избавлении от мучений.

Малышка никогда этого не одобрит.

– Блю не хотела бы этого для вас.

– И поэтому я прошу об этом тебя, а не ее.

– Она никогда не простит меня, если я это сделаю.

– Или меня. Именно поэтому она никогда не должна об этом узнать. Не хочу, чтобы мои девочки узнали, что я предпочел уйти таким способом.

Я не смогу удержать это в тайне от моей жены.

– Прости, Гарри. Я не могу это сделать.

– Я понимаю, как много прошу. Тебе нужно время, чтобы подумать об этом, и поэтому ты можешь не отвечать мне сейчас.

Мне не нужно думать об этом, я уже все решил.

– Нет. Я говорю тебе сейчас, что не смогу этого сделать. Здесь не о чем думать.

Блю заходит в комнату, держа в руках контейнер с шоколадным тортом.

– Я решила взять побольше.

– Ой, доченька, боюсь, мой апетит пропал. Прости, что заставил тебя побегать.

Лицо Блю наполняется печалью.

– Ничего, Пап. Я поставлю его здесь, может быть ты еще передумаешь.

Прямо сейчас я не могу смотреть на Гарри.

– Мне нужно пойти позвонить домой.

– Передавай Тану и Изабелл привет.

– Передам.

Весь день мои мысли были заняты только просьбой моего тестя. Гарри не просто умирает. Он умирает медленно и мучительно. Он в любом случае долго не проживет, просто перед смертью еще помучается. Мне очень жаль, что ему приходится проходить через это, но как? Как я смогу убить его? Это неправильно. Даже я об этом знаю. Я не сделаю этого.

Блю выходит из ванной комнаты, и запах ее геля для душа наполняет мои легкие. Она останавливается в дверном проеме, позволяя мне насладиться ее видом в коротенькой ночной рубашке.

– Нравится?

– Ты выглядишь превосходно.

Она подходит к кровати и садится на мои колени. Она покрывает поцелуями мое лицо, шею, достигая груди, а руки движутся к моим пижамным штанам.

– Ммм…

Она отстраняется, когда замечает, что я практически не двигаюсь.

– Что-то не так?

Как я могу объяснить ей причину моей отстраненности, не вдаваясь в подробности, где ее отец просит меня помочь ему совершить суицид?

– Все нормально. Просто был долгий день, и у меня никак не выходит из головы Гарри и его состояние, - она поднимается, - Прости, я не хотел портить тебе настроение.

– Все в порядке. Такое трудно выбросить из головы. Я просто хотела немного отвлечься.

– Как думаешь, как долго ему осталось?

– Недолго, - тихо отвечает она.

– Откуда ты знаешь?

– Я уже проходила это с Джулией, моей приемной матерью. Я узнаю симптомы, даже если он и пытается их от нас скрыть.

Она знает?

– О чем ты говоришь?

– Ему больно. Я вижу это. Но он не подает виду, потому что думает, что так защищает нас, - она начинает плакать, - Я не хочу, чтобы он страдал. Но я не знаю, как ему помочь.

Она начинает всхлипывать. Обычно, я пытаюсь ее успокоить, потому что не могу спокойно смотреть на то, как она плачет, но сейчас я даю ей выплакаться. Она в этом нуждается.

Я привлекаю ее в свои обьятия.

– Поплачь. Можешь даже ударить меня, если хочешь. Можешь кричать. Делай, что хочешь, лишь бы тебе стало легче. Здесь только мы.

– Такое ощущение, что я не могу дышать. Как будто мешок камней положили на грудь, - она скатывается с постели и уходит.

Я поднимаюсь за ней и включаю в ванной свет. Она стоит в углу комнаты с те же загнаным выражением лица, как у дикого животного, что поймали в ловушку.

– Дыши Блю. Медленно и глубоко. Иначе у тебя будет гипервентиляция.