— Здравия желаю, товарищ майор! — приветствовал капитан старшего по званию.

— Будем знакомы, капитан, — отвечал ему Лавров, пожимая протянутую руку.

— Ну вот, костяк вашей группы собрался, — заключил Федин. — Сейчас вы пройдете в нашу гостиницу — это здесь, недалеко. Считайте, что это ваша учебная база. В вашем распоряжении примерно сутки — столько осталось до вылета. За это время ты, капитан, должен полностью ввести майора в курс дела, передать ему всю необходимую информацию. Позже к вам присоединятся еще один или два человека. Вечером у вас состоится беседа с начальником капитана Анисимова, он даст вводную и все нужные документы. Завтра, ориентировочно в восемь утра, вылет. Ну, вперед!

Уже спустя десять минут после того, как первый из пиратов проник на палубу «Жанетты», все было кончено: судно полностью перешло под контроль бандитов. Всех моряков, кроме капитана, штурвального и двух механиков, обслуживавших двигатель, согнали в кают-компанию. Пираты провели обыск. Впрочем, деньги не отнимали, забрали только сотовые телефоны. Командовавший обыском высоченный негр, широко улыбаясь, объявил, что ничего плохого ни с кем не случится, пусть все будут спокойны.

— Только в десант играть не надо, — добавил он, выразительно посмотрев на Костю Мельникова. — Играть в герои не надо. Тогда все быть живые, все здоровые.

Пока что действительно все члены экипажа были живы и относительно здоровы. Выяснилось, что, кроме Кости, у которого после удара автоматом голова раскалывалась от боли, и матроса Махеша Гавли, раненного в ногу, никто из экипажа во время захвата судна не пострадал. Доктор Норма Лабрус — сухопарая француженка, вечно ходившая с сигаретой в зубах, — осмотрела обоих раненых и сообщила, что ничего серьезного им, по-видимому, не угрожает: у Кости, скорее всего, легкое сотрясение мозга, а у Гавли задеты мышцы, пуля прошла навылет.

Пока в кают-компании шел обыск, а затем врачебный осмотр, в рубке пираты определяли судьбу судна. Главарь захватчиков — человек лет тридцати, коренастый, ходивший в пестрой рубашке и полотняных штанах, — приказал морякам погасить на судне все огни и сменить курс. Теперь «Жанетта» полным ходом шла на запад. Рацию пираты сразу же вывели из строя, чтобы кому-то из моряков не пришло в голову потихоньку передать сообщение на итальянский эсминец.

После того как все распоряжения были отданы и балкер лег на новый курс, главарь бандитов подозвал к себе капитана Савиньи.

— Будем знакомиться, капитан, — сказал он. — Ваше имя я узнал из судовых документов, так что можете не представляться. А меня зовут Юсуф Ахмед. Теперь слушайте внимательно и передайте остальному экипажу. Я занимаюсь этим бизнесом не первый день, и ваш корабль у меня тоже не первый. И за все время от моих рук или от рук моих людей еще не погиб ни один человек. Так что, если ваши люди будут сохранять благоразумие, вам ничего не угрожает. Но и терпеть неповиновение мы тоже не будем. Если кто-то из экипажа попробует зажечь свет или иным образом подать сигнал — пусть пеняет на себя. Это понятно?

— Да, вполне понятно, — кивнул Бертран Савиньи. — Но скажите, куда вы ведете наше судно? И какой выкуп вы намерены потребовать? Или это все является секретом?

— Почему же? Никакого секрета, — отвечал Юсуф. — Сейчас все скажу. Только одно маленькое уточнение, капитан: это судно уже не ваше и не вашей компании. Это наше судно, и мы можем сделать с ним все, что захотим. А хотим мы получить за него, а также за вас и ваших людей немного денег. По сравнению с теми суммами, которыми ворочают европейские компании, это совсем небольшие деньги. Но для нашего бедного народа это будет хорошая помощь. И это будет только справедливо, если европейские капиталисты поделятся с бедным сомалийским народом. Ну вот, это что касается наших запросов. А ведем мы вас в порт Босасо — слышали, наверное, о таком? К утру должны быть на месте.

— Да, слышал, — упавшим голосом ответил Савиньи. Разумеется, он слышал названия маленьких портов на северном побережье Сомали, этих пиратских гнезд — Эйль, Харардере, Босасо. Захваченные суда месяцами, а то и годами стояли на их рейдах, а команды томились в плену в ожидании выкупа. Оставалась, правда, надежда на то, что капитан итальянского эсминца, не найдя «Жанетту» в условленной точке встречи, поймет, что балкер захвачен пиратами, отправится в погоню, и эта погоня будет успешной. Именно на это надеялись все моряки попавшего в беду судна. Однако до сих пор военным кораблям, несшим вахту возле побережья Сомали, крайне редко удавалось догнать уже захваченное судно. И еще меньше было случаев, когда такой корабль удавалось освободить.

К сожалению, так все и вышло. Всю ночь «Жанетта» шла на запад, и никакое судно не появилось, чтобы ее освободить. Ближе к утру главарь пиратов разрешил капитану Савиньи отправиться на отдых, на мостике его сменил первый помощник Дюбайе. При первых лучах рассвета он увидел вырастающие из моря горные вершины: это были цепи горных хребтов, находящихся на границе Сомали и Эфиопии. Затем показался и берег, а на нем — небольшой рыбацкий поселок.

Следуя указаниям Юсуфа — тот взял на себя обязанности лоцмана, — Дюбайе ввел «Жанетту» в порт и поставил на якорь. После этого пираты заявили морякам, что те могут взять свои личные вещи и собраться на палубе.