Девушка застонала, и отдалась во власть моментально поднявшейся страсти, чувствуя себя спичкой которой только что черкнули, и она ярко загорелась во тьме. Эмми знала, что он всегда так будет действовать на нее. Одно слово, один взгляд, мимолетное прикосновение и она сгорает от желания принадлежать ему. Стон сорвался с ее губ. Глубокий, насыщенный жаждой и страстью.

– Ты...., - он оторвался от ее рта и коснулся губами подбородка, - не представляешь...., - его губы переместились на шею, и Эмилия закинула голову назад, упираясь об стену, и предоставляя ему больше доступа, - каким довольным и гордым стал мой волк, - поцелуй на ее метке и легкое сжатие зубами, - когда ты предстала перед всеми моей, - посасывая ее кожу, он сделал кожу вокруг метки снова красной, желая, чтобы этот знак обладания бросался в глаза.

– Собственник!
– выдохнула девушка, сжимая пальцами его плечи.

– Да! Всегда!

Его рык растворился в новом поцелуе. Руки быстро опустились, расстёгивая молнию на ее джинсах, и стаскивая их вниз вместе с трусиками. Как только одна нога освободилась от тканевых оков, он забросил это дело, оставив джинсы и трусики висеть на левой ноге девушки. После он закинул ее правую ногу себе за спину, прижимаясь своей твердостью к ее влажному лону.

– Ты хочешь меня, - довольно проворчал он, когда сильнее толкнулся вперед, заставляя Эмми резко выдохнуть в момент контакта ее плоти с его органом.

– Животное!
– в ее голосе не было возмущения или злости, только удивление и предвкушение.

– Не могу быть нежным. Не сейчас!
– подтверждая ее высказывание сквозь зубы, проговорил он.

Эмилия слышала его учащённое дыхания, чувствовала под пальцами его напряженные мышцы и млела от понимания того, насколько этот сильный и властный мужчина жаждет ее. Ее больше не волнует приказ альфы, и твердость стены за спиной, и все сомнения и тревоги в эту минуту были вновь задвинуты за черту желания. Неопределимое, жгучее, алчное желание чувствовать его, раствориться в нем и принадлежать ему. Но такой же сильной была и жажда обладать им. Заклеймить этого дикого неприручённого зверя, стать его частью, впитаться в кожу, заполонить душу. Как оказалось, собственничество здесь было присуще не только ему. Безусловное качество каждого оборотня. Одно из тех, которое она предполагала, что искоренила в себе.

Девушка никогда не думала, что когда-нибудь испытает это чувство. Не ожидала, что сможет поддаться той части, которую считала мертвой, и обретет пару. И как прекрасно это не звучало, было это так же и пугающе.

– Не будь!
– почти приказала она, отрекаясь от своих тяжелых мыслей.

Зверь в нем дико бушевал под кожей, требуя снова взять свою пару, и Ян не собирался бороться со своей сущностью. Прижавшись к ней, он одним мощным рывком вошел в нее. Соединившись с ней, он замер на мгновение, упиваясь ощущением ее плоти. Он не представлял, как человеческие мужчины могли использовать презервативы. Одна мысль о том, что что-то будет между ним и его любимой сводила с ума.

– Моя!
– его рычание было наполненное властью и доминирование, с требованием признать его права.

Рука сжала ее волосы, и он сильно потянул их назад. Глаза сошлись в вечной дуэли, которую создала для них сама природа. Вызов, как еще одна грань страсти, читался в них.

– Скажи это!

– Двигайся!
– в ответ потребовала девушка, вновь давая понять, что так просто не сдастся. Это игра была в их крови. Вызов и подчинение.

– Скажи это!

Она постаралась задвигать тазом, желая почувствовать его движение внутри себя, но Ян крепко прижал ее к стене, лишив любой возможности к действиям. Вздох разочарования сорвался с ее губ, и она сдалась.

– Да! Твоя! А теперь двигайся, черт тебя возьми!

Толчок. Сильный. Мощный. В нем скрыта звериная дикость и в то же время невероятная нежность, которую испытывает к ней этот мужчины. Он наполняет ее собой. Лишает воли. Смешивая их запахи, он пробирается под кожу. Нет ее. Нет его. Только они. Единое целое. Пара. Она кричит, а он ловит ее крик своим горячим ртом. Руки подняты верх. Прижаты к стене. Прерывистое дыхание. Скольжение потных тел. Агрессивность в каждом движение смешанная с лаской в глазах.

Эмилия скрестила ноги за его спиной, желая предоставить ему еще больше доступа. Потребность ощутить его глубоко внутри себя была всепоглощающей. Не осталось ничего кроме нее. Джинсы свисали с одной ноги, раздражая, но все же, чтобы снять их Эмилия не прервалась бы, даже начнись сейчас третья мировая война. Сама мысль о том, что он выйдет из нее, лишит ее этой наполненности и завершенности, приводила в ужас. Поэтому она сжала его таз как можно крепче, и двигалась в этом агрессивном ритме навстречу своему мужчине.

Его рывки участились, дыхание сбилось, обжигая кожу плеча, как раз там, где уже была его метка. Девушка подсознательно наклонила немного шею в сторону, словно приглашая обновить ее новым укусом. Она вцепилась в его плечи руками, вдавливая ногти в кожу, желая хоть как-то и самой отметить своего самца.

– Ян, - закричала Эмилия - сильнее...

– Все, что пожелаешь, - прохрипел он. Его голос звучал грубее, менее человечно, чем должно быть. Это давало ей понять, как близко его волк.