– Тёма-а-а-а!

Внизу неслась карета скорой помощи, яростно выла сирена.

Прошло два года. Олега Белоконя комиссовали из армии по ранению. Под Хасавюртом отряд федералов успешно разгромил банду боевиков Ичкерии и уже пробирался к самим главарям, в одно из селений, но предательский приказ госсекретаря по безопасности Александра Лебедя - прекратить боевые действия -прервал наступление. Старшина Белоконь, приняв командование ротой после убитого командира лейтенанта Якимова, с досады сильно напился и открыл беспорядочную стрельбу в чеченском ауле. Кто-то открыл ответный огонь и старшину тяжело ранили в грудь и голову. Олегу грозил военный трибунал и приличный срок за самострел по мирному населению. Однако, учитывая военные заслуги старшины Белоконя, за проявленные храбрость и мужество, а также добросовестное выполнение всех боевых задач и полученные ранения, военное начальство проявило гуманность, и парня списали со строевой службы по ряду причин.

Оксана продолжала успешно трудиться в той же столовой, радуя родителей хорошей зарплатой и принесёнными домой продуктами. Её мамаша ещё больше располнела и раздобрела. Отчим значительно меньше стал прикладываться к бутылке, прекратил скандалы, повеселел, помолодел, хорошо одеваясь и ухаживая за собой.

Повзрослевшая девушка тоже похорошела, покупая себе дорогие вещи, сделав модную причёску в парикмахерской. Теперь она ходила на работу вся нарядная, накрашенная и ухоженная. Стройная фигура привлекала внимания многих парней даже из состоятельных семей. Но Оксана не могла простить себе своего предательства по отношению к Артёму, не могла увлечься кем-то или завести роман, чувствуя вину за собой.

Несчастный Артём продолжал периодически длительное лечение в психбольнице. Несчастная его мама, Анастасия Григорьевна, постарела раньше времени, на лице появились морщины, волосы поседели. Она стала молчаливой и необщительной с окружающими. Разговаривала только на свиданках с сыном в психбольнице и с его лечащим врачом. Но доктор никаких утешительных прогнозов не давал, и женщина снова замыкалась в себе.

Оксана не находила себе места ни на работе, ни дома. Слёзы ручьями лились из её глаз по ночам, когда она одна закрывалась в своей комнате. Родители были заняты собой и как будто не замечали её страданий. Совесть мучила, стоило только вспомнить или подумать об Артёме. Днём работоспособность сохранялась, а вечером уже ничего не хотелось, одолевали тоска и депрессия. Девушка отшивала в грубой форме очередного ухажёра, начала покуривать и прикладываться к бутылке. Выпив немного вина, становилось легче.

Оксана вдруг захотела встретиться с Артёмом: даже понимая, что он не простит, все равно броситься к нему в объятия, умолять, рыдать, вымаливать прощение, только быть рядом с любимым...

Она узнала от кого-то, что парень в очередной раз уже несколько месяцев лежит в психбольнице. Накупив гостинцев, девушка, не раздумывая, направилась прямо в лечебный корпус. Ключница второго мужского отделения, престарелая толстая мордовка, встретила Оксану неласково.

– Барышня, вы к кому?
– недовольно причмокивая нижней челюстью, спросила старуха в белом халате.

– К Артёму Жиганову, - уверенно ответила стройная симпатичная блондинка.

– А кем вы ему будете?
– навязчиво и пытливо выспрашивала мордовка.

– Сестра, ну двоюродная я сестра ему, недавно приехала из другого города погостить у тёти, то есть у его мамы, - начала завирать Оксана.

– Нет у него никаких сестёр!
– категорично заявила недобрая бабка.
– К нему только одна мать ходит, и то редко. Давайте, уходите отседова, а то охрану вызову!

– Ну дайте мне повидаться с парнем!
– сорвалась на крик Оксана.
– Хоть пять минут!

– Никаких пяти минут!
– в тон заверещала злая мордовка, - а ну вон отседова!

– Анна Ильинична! повежливей, - раздался мягкий мужской голос из ординаторской. Из дверей кабинета вышел молодой врач.

Высокий доктор, тактичный и вежливый, в красивых дорогих очках, пригласил девушку к себе в кабинет на беседу. Оксане стыдно было признаться психиатру, что Артём страдает из-за её предательства. Она лишь упрашивала врача, чтобы тот разрешил с ним увидеться хотя бы на несколько минут.

– Ну зачем вам нужен этот несчастный молодой человек, - недоумевал психиатр, - у него хроническая форма параноидной шизофрении, которая очень трудно поддаётся лечению. Мы с Ильёй Борисовичем уже даже не надеемся на успех.

– А кто это, Илья Борисович?
– спросила Оксана.

– Это заведующий нашим отделением по совместительству, а вообще он главный врач нашей психбольницы. Психиатров у нас, к сожалению, не хватает, - спокойно ответил молодой специалист.

– Но я его так хочу увидеть...
– заплакала девушка и достала из кошелька в сумке несколько денежных купюр, намереваясь задобрить врача.

– Не надо!
– вдруг резко ответил молодой доктор, - уберите деньги! И вообще... У нас определённые дни и часы посещения. Только близкими родственниками. Табличку при входе видели?

– Ну всего несколько минут!
– не унималась Оксана.

– Хорошо, несколько минут, - уступил всё же врач и набрал диск местного телефона.
– Жиганова из второй палаты попрошу ко мне.

Через минуту пожилой, седой, но здоровенный санитар ввёл в ординаторскую худого, обритого наголо парнишку с вытянутыми вперёд руками и трясущимися ногами. От красивых и нежных глаз Артёма не осталось и следа, а лишь закатывающиеся бесцветные веки...