Когда-то эти вопросы были лишь уделом фантастов. В век освоения космоса и межзвездной радиосвязи они стали на повестку дня науки.

«Зачем гадать раньше времени, — скажут скептики. — Все равно ничего путного не придумаем. Вот когда прилетим на другие планеты, тогда и увидим, какие формы жизни разума существуют на них».

Но скептики неправы. Ведь наука, как и поэзия, — это «езда в незнаемое». И если люди смогли предсказать появление новых планет, еще невидимых в телескоп, то можно и нужно — нужно для подготовки космических экспедиций! — знать или предполагать то, что нас ждет в иных мирах.

КАКИЕ ВЫ, ГАЛАКТИАНЕ!

«Все, вероятно, ожидали, что из отверстия покажется человек; может быть, не совсем похожий на нас, земных людей, но все же подобный нам. По крайней мере я ждал этого. Но, взглянув, я увидел что-то копошащееся в темноте — сероватое, волнообразное, движущееся; блеснули два диска, похожие на глаза. Потом что-то вроде серой змеи, толщиной в трость, стало выползать кольцами из отверстия и двигаться, извиваясь, в мою сторону — одно, потом другое...

Тот, кто не видел живого марсианина, вряд ли может представить себе его страшную, отвратительную наружность».

Так изобразил Герберт Уэллс в своем знаменитом фантастическом романе «Война миров» первую встречу людей и марсиан. Обитатели Марса показаны писателем как отвратительные неуклюжие существа со щупальцами, круглой головой, безгубым ртом и лоснящимся туловищем.

Во многих других романах и рассказах жители иных планет изображаются как существа, почти точь-в-точь похожие на людей. Те же тела, руки, ноги, головы, носы. Только глаза у космических братьев оказываются больше, чем у нас, землян.

«Фантазия романистов не отличается особой изобретательностью, — замечает по этому поводу известный советский математик А. Н. Колмогоров. — В век космонавтики не праздно предположить, что нам придется столкнуться, быть может, с разумными существами, совершенно на нас непохожими... Почему бы, например, высокоорганизованному существу не иметь вид тонкой пленки — плесени, распластанной на камнях?»

«Потому, — отвечает ряд ученых, — что всякое мыслящее существо должно обладать чертами строения, сходными с человеческими». Иначе говоря, быть похожим на человека.

Общая схема животной жизни справедлива для всей Вселенной. Всякое разумное существо, говоря словами героя повести И. А. Ефремова «Звездные корабли», «должно быть позвоночным, иметь голову и быть величиной примерно с нас». Ибо все эти черты человека не случайность, а необходимость.

Так ли это на самом деле?

Среди ученых нет серьезных разногласий в* вопросе о том, обитаема ли Вселенная (ведь наша планета — самая обычная планета самой заурядной звезды). Но вопрос о возможных формах жизни и разума до сих пор вызывает споры.

«Все совершенное похоже, — говорят биологи. — Разумные существа иных миров почти во всем должны походить на человека, даже в том случае, если их основой является не белковое, а какое-либо другое вещество». И приводят вещественное доказательство — много миллионов лет развития жизни на Земле.

«Формы разума бесконечно разнообразны», — возражают им другие ученые. И также приводят вещественные доказательства. Однако возраст этих доказательств не миллионы, а несколько лет. Гордость кибернетики — электронные вычислительные машины наглядным образом показывают, что многие функции мозга могут быть выполнены устройством, не имеющим ни позвоночника, ни головы, ни глаз, ни размеров человека.

Правда, они созданы людьми. Один из ученых образно сравнил машины-вычислители с паразитами, которых кормят и побуждают действовать хозяева-люди. Но, быть может, есть и такие планеты в глубинах космоса, где для нужд техники искусственно создаются «белковые мозги»? Создаются существами, состоящими подобно нашим машинам, из неорганических веществ.

Мы слишком мало знаем о жизни и формах разума на других планетах, чтобы делать категорические выводы. Ведь даже несколько десятков лет назад сама возможность существования кибернетических машин показалась бы многим и многим ученым «чистой фантастикой»!

Вероятно, что на одних планетах, где условия близки к земным, развились жизнь и разум, подобные нашим, земным. На других же планетах жизнь могла пойти такими путями, которые мы даже и не можем представить сейчас.

ВОЗМОЖНОСТЬ ВЗАИМОПОНИМАНИЯ

Но каков бы ни был внешний облик, какой бы ни была физическая природа неизвестных космических братьев по разуму, мы должны войти в контакт с ними, мы должны с ними «заговорить».

На каком же языке вести эту беседу? Смогут ли обитатели космоса понять нас? В фантастических романах зачастую этот космический разговор проходит очень просто. Звездные братья понимают землян едва ли не с полуслова. Показал несколько предметов, назвал их на своем, марсианском, гриадском, венерианском или каком-либо еще языке — и дело с концом. Все понятно и ясно.