— Я прошу тебя, князь, прочти, там нет никаких тайн.

— Ты настаиваешь?

— Будь любезен.

Волконский достал письмо. Сначала глаза его побежали по строкам, потом их бег замедлился. Когда дочитал до конца, лицо его побледнело. Характер царя он знал хорошо.

— А ты, граф, не боишься?

— Нет, князь, я боюсь только за Родину.

А в письме Шувалов писал: «…Исходя из вышеследующего, хочу сказать Вам, Ваше Величество, если Вы не дадите обеим армиям одного начальника, то я удостоверяю своей честью и совестью, что все может быть потеряно безнадежно. Генерал Барклай и князь Багратион очень плохо уживаются. Последний справедливо недоволен… Нужен, повторяю, один начальник над обеими армиями и необходимо, чтобы Ваше Величество назначили его, не теряя ни минуты, иначе Россия погибнет».

Князь Волконский выполнил свое обещание, как и граф Шувалов.

Александр, получив письмо, долго ходил с ним по кабинету, читая его много раз. Наконец, сел в кресло, взял колокольчик, но опять задумался. Он знал, кого могут предложить… Но после Аустерлица к генералу от инфантерии Кутузову у него появилась какая-то неприязнь. И все же он позвонил и приказал собрать Государственный Совет.

Вскоре собрались: председатель Совета Салтыков, генерал Вязмитинов, Лопухин, князь Кочубей, министр Балашов и генерал от артиллерии Аракчеев. До этого письма в Совет поступили рапорта Барклая и Багратиона. Зачитав их, Салтыков зачитал и письмо Шувалова. Они знали отношение императора к Кутузову. Но как ни судили, ни рядили, письмо Шувалова заставило их принять решение. Россию надо было спасать. Главнокомандующим над обеими армиями стал генерал от инфантерии Михаил Илларионович Голенищев-Кутузов. Было выполнено и требование дворян обеих столиц. Но не только их. В армии, как в офицерской, так и в солдатской массах, говорили о Кутузове. Многие видели в нем не только черты сибаризма, лени, лукавства, но видели главное: большой ум и безусловный военный талант. Когда об этом узнал Шувалов, он воскликнул:

— Эта прекрасная весть — бальзам на мою рану!

Бонапарт так и не мог получить долгожданного сражения. А войска его таяли. Уже тогда он почувствовал недоброе от такой тактики русских.

Генерал-лейтенант Шувалов смог присоединиться к действующей армии только в 1813 году в Пруссии. Такой срок потребовался для его излечения, ибо ранение оказалось не из легких. Было время, когда Варвара, со слезами в глазах, стоя на колеях, молила Пресвятую Богородицу спасти ее мужа. Добрые лекари — Федька да Лукерья — помогли ему встать на ноги, приговаривая, что русского человека надо и лечить по-русски. Свое умение они доказали. И как только он немного почувствовал в себе силы, велел запрягать экипаж. Не могла его остановить и любимая Варвара. Он сказал ей:

— Любовь моя, ты прости меня, но я не могу спокойно смотреть на этот уютный теплый дом, когда кругом полыхает пожар войны, когда тысячи людей теряют свой кров, близких, родных. И я думаю, что ты сбережешь мою честь и совесть, без которых я не мыслю свою жизнь. А Бог даст, свидимся!

Что оставалось делать жене после таких слов? Крепко поцеловав его на дорогу, она попросила Семена беречь графа и долго смотрела ему вслед, пока не скрылась кибитка и не затух колокольный звон.

А что виновник всех этих бед? Взятая им Москва горела. Доставка фуража срывалась. Усложнилась доставка продовольствия. В армии появились мародеры, дисциплина падала. Бонапарт лучше всех понимал, что дальше так продолжаться не может. И он трижды обращался к Александру с предложением почетного для него мира. Но император молчал. У Бонапарта был последний шанс: дать русским крестьянам свободу. Но, бывший революционный генерал, сторонник Робеспьера, став императором, на это не пошел.

Ему ничего не оставалось, как дать приказ на оставление Москвы. Но как выходить обратно? И Бонапарт решил идти по новой калужской дороге. Это позволило бы ему идти по местам, где имелось продовольствие. Но исполнению его желания помешал Кутузов. У Малоярославца разгорелся бой. Город восемь раз переходил из рук в руки. В конце концов остался за французами.

А утром следующего дня Бонапарт чуть не попал в плен, когда с группой генералов решил осмотреть русские позиции. На них напали казаки. Мюрат, Бессьер и несколько офицеров окружили императора и стали отбиваться. Спасли их подоспевшие гвардейские егеря и польская конница.

На военном Совете в селе Городни французы поняли, как поменялась обстановка. Теперь Кутузов искал генерального сражения. Но Наполеон на него не решился. Пришлось возвращаться на старую калужскую дорогу. Бонапарт, чтобы подбодрить солдат личным примером, шел вместе с ними, с палкой в руке, перенося все тяготы русской зимы.

В Дорогобуже он получил весьма неприятное сообщение из Франции. Республиканский генерал Малэ бежал из тюрьмы, подделал документы о смерти Наполеона и указ сената о провозглашении республики. Ему удалось арестовать министра полиции Савари, ранить военного министра. Он все же был схвачен и расстрелян. Но все это показало Бонапарту, что обстановка требует скорейшего его возвращения во Францию. Он боялся еще и того, что его сателлиты поднимут голову, узнав о гибели великой армии. Бонапарт понимал, что только собрав новую, он может заставить их по-прежнему следовать за собой.

Наполеон решил это сделать только после того, как войска перейдут назад Неман. Он помнил, что царь Александр не подпишет мира до тех пор, пока последний французский солдат не покинет Россию. Но если у Александра и обнаруживались такие настроения, которые поддерживал Кутузов, говоря, зачем проливать русскую кровь за пруссов и австрийцев, то у английского посланника Вильсона были другие планы. Уход Наполеона для него, как и для многих других, был только началом дела. Необходимо уничтожить Наполеона, иначе, как они пугали, в Европе все останется по-прежнему.

И вот она, Березина. На пути Наполеона только в Борисове был постоянный мост. Русский генерал Чичагов выбил оттуда Домбровского. Наполеон побледнел, когда ему доложили об этом. Но Наполеон не был бы Наполеоном, если бы не нашел быстрый выход из этого положения. Сманеврировав движение армии, он обманул Чичагова. Наведя понтонные мосты у Студенки, французы начали переправу. Обманутый Чичагов появился у переправы. Бонапарт приказал сжечь мосты, оставив на берегу до десяти тысяч своих солдат, которые частью утонули, частью попали в плен или были порублены казаками.