– Потанцевали бы! – предложил Биндер.

– Хочешь? – Керн встал.

– Кажется, я разучилась танцевать, – сказала Рут.

– И я разучился. Тем проще для нас обоих.

С минуту она поколебалась, потом встала и направилась с Керном к танцевальному кругу. Разноцветные лучи прожекторов шарили по танцующим.

– Вот видишь, дали фиолетовый свет, – сказал Керн. – Теперь нас никто не заметит!

Осторожно и не без робости они закружились в танце, но постепенно к ним пришла уверенность, особенно когда они убедились, что никто на них не смотрит.

– Как приятно танцевать с тобой, – проговорил Керн. – Вообще я все время открываю в тебе какие-то новые приятные стороны. Мало того, что ты со мной, так еще и все вокруг становится иным, прекрасным…

Рут сдвинула руку ближе к плечу Керна и легонько прижалась к нему. Медленно скользили они под ритм музыки. Лучи прожекторов стекали по ним, словно струи подкрашенной воды, и вдруг исчезли и горесть, и тяжесть. Остались только две нежные, юные жизни, тянувшиеся одна к другой, освободившиеся от теней страха и настороженности.

Музыка оборвалась, и они вернулись к столику. Керн неотрывно смотрел на Рут. Ее глаза блестели, взволнованное лицо озарилось каким-то лучистым, самозабвенным, почти смелым выражением. Вот проклятие, подумал Керн, почему же нельзя жить так, как хочется?.. И на какие-то секунды его охватило чувство страшной тоски.

– Поглядите-ка, кто идет! – сказал Биндер.

Керн поднял глаза. Коммерческий советник Арнольд Оппенгейм шел через зал, направляясь к выходу. Поравнявшись с их столиком, он озадаченно остановился и молча оглядел всех троих.

– Интересно! – буркнул он. – Чрезвычайно поучительно!

Никто ему не ответил.

– Так вот, значит, награда за мою доброту и помощь! – возмущенно продолжал Оппенгейм. – Я даю деньги, а их тут же растранжиривают по барам!

– Иной раз забыться куда важнее, чем хорошо поужинать, господин коммерческий советник, – спокойно возразил ему Биндер.

– Все это пустые фразы! Молодым людям вроде вас незачем шататься по барам!

– Бродяжничать по дорогам нам, пожалуй, тоже незачем, – ответил Биндер.

– Позволь, я тебя познакомлю, – обратился Керн к Рут. – Этот господин, возмущающийся нами, – коммерческий советник Оппенгейм. Он купил у меня кусок мыла. Я заработал на этом целых сорок сантимов.

Оппенгейм ошеломленно уставился на него. Затем прошипел что-то вроде «нахальство» и затопал прочь.

– Что все это значит? – спросила Рут.

– Ничего особенного. Самая обычная вещь на свете, – ответил ей Биндер голосом, полным иронии. – Филантроп, глубоко осознавший величие своих благодеяний. Такие люди тверже стали.

Рут встала.

– Он наверняка приведет полицейских! Надо уйти!

– Для этого он слишком труслив. Зачем ему лишние неприятности?

– И все-таки лучше пойдем.

– Хорошо.

Биндер расплатился, все встали и пошли к пансиону. Около вокзала они заметили двух мужчин, шедших им навстречу.

– Внимание! – шепнул Биндер. – Сыщик! Вести себя непринужденно!

Керн принялся тихо насвистывать, взял Рут под руку и замедлил шаг. Почувствовав, что Рут хочет пойти быстрее, он крепко сжал ее локоть, громко рассмеялся и еще медленнее поплелся дальше.

Двое встречных прошли мимо. Один из них был в котелке и равнодушно курил сигарету. Другим оказался Фогт. Он узнал их и едва заметно закрыл и открыл глаза, давая понять, что его постигла неудача.

Через минуту Керн оглянулся. Сыщик и Фогт скрылись из виду.

– Направление на Базель, к границе. Поезд уходит в двенадцать часов пятнадцать минут, – авторитетно прокомментировал Биндер.

– Ему, видать, попался чересчур человечный судья, – сказал Керн.

Они продолжали свой путь. Рут почувствовала озноб.

– Вдруг здесь стало как-то жутко, – проговорила она.

– Поезжайте во Францию, – ответил Биндер. – В Париж. Большой город – самое лучшее.

– Почему же вы не едете туда?

– Не знаю ни слова по-французски. Кроме того, я – специалист по Швейцарии. А потом… – Он не договорил.

Все замолчали. С озера дул прохладный ветер. Над ними висело огромное свинцово-серое и чужое небо.

Перед Штайнером сидел бывший адвокат высшего берлинского апелляционного суда, доктор Гольдбах II. Штайнер познакомился с ним в кафе «Шперлер» и взял в ассистенты для телепатических сеансов.