Шрифт:
Чуня посмотрел вверх и сквозь слёзы сказал:
— Птичкой!
— Но ведь ты не умеешь летать, — улыбнулась мама.
Чуня вскочил на скамейку, замахал лапками, подпрыгнул и... шлёпнулся на землю.
– Пожалуйста, я тебя очень прошу, оставайся поросёнком!
– помогая Чуне встать, сказала мама.
– Ведь совсем не важно, как ты называешься. Важно, что ты добрый, честный, вежливый, аккуратный!
Чуня задумался...
– Оставайся! Оставайся поросёнком!
– хором закричали прибежавшие к нему в гости кролик и цыплёнок.
Чуня обрадовался, увидев своих друзей, и весело воскликнул:
– Ладно! Останусь!
Осенним солнечным днём Суслик деловито рыскал по полю, собирая запасы на зиму. Высыпал он несколько горошин на кленовый листок -и снова за работу...
Неожиданно появился на поле беззаботный Хома-хомяк. Он лихо перепрыгнул через Суслика, да так, что тот с испугу зарылся носом в землю.
— Ты что делаешь?! Зима на носу, горох надо собирать. Вон я сколько уже... — показал Суслик на кленовый листок и замолчал.
Пузатый Воробей доклёвывал последние рассыпавшиеся горошины.
— Чужое берёшь! — вскипел Суслик.
— Почему чужое? — удивился Воробей.
— А ты их собирал?!
Воробей покрутил головой и улетел.
– Эх ты...
– обиженно сказал Суслик Хоме, -из-за тебя весь горох рассыпал.
– Сам ты «эх ты»! Не расстраивайся, я тебя в такое место отведу, гороха там — за сто лет не съешь!
– Съем, - повеселел Суслик.
– Веди!
Подошли они к высокому сараю-амбару на краю деревни. Рядом с ним росла одинокая сосна. Одна из её веток тянулась прямо к открытому оконцу амбара.
– За мной!
– скомандовал Хома, задрав голову.
Друзья карабкались с ветки на ветку...
Суслик вдруг сорвался, но Хома успел ухватить
его за хвост.
– Отпусти хвост!
– заверещал Суслик.
– Больно!
— Если я отпущу, тебе ещё больнее будет!
И Хома, кряхтя, подсадил приятеля на сук.
Наконец залезли они на ветку, которая к оконцу тянулась.
– Прыгай!
– приказал Хома.
Прыгнули. Суслик сумел ухватиться за окошко, а Хома опять вцепился в его хвост. Так и повис.
– Отпусти!..
– вновь закричал Суслик.
– Больно!
– Если я отпущу, мне больнее будет!
Суслик подтянулся за раму окошка и с трудом втащил за собой Хому.
Заглянули они через оконце в амбар, с восторгом огляделись по сторонам: гороха кругом видимо-невидимо.
Довольный Хома разлёгся на горохе и говорит: — Я отсюда не уйду никуда, пока до самого пола не опущусь. Ну, пока весь горох не съем, - разъяснил он.
– Так и буду постепенно опускаться.
– И я никуда не уйду, тоже буду опускаться, -весело поддакивает Суслик.
Полёживают они себе на горохе и деловито жуют. Не жизнь - объеденье!
– Чего молчишь?
– усмехнулся Хома.
– Рот занят, — довольно промычал Суслик.
Протянул Хома лапу и взял горошину у друга из-под бока.
– Ты чего у меня берёшь?!
– обиделся Суслик.
– Возле меня - значит, моё!
– Ах, вот ты как! Тогда давай весь горох делить!
И, энергично работая лапами, они выкопали в горохе поперёк амбара канавку-границу.
Уставшие, сели они, каждый на своей территории, и следят друг за другом, как бы кто у кого горошину не съел.