— …который убьет меня, если я захочу выдать тайну. Вы же используете такой же трюк со своими людьми, разве нет? Они тоже умирают, прежде чем успевают что-либо сказать или сделать против вас.

Некрон замер на полуслове с широко открытым ртом и поднятыми руками. Его кадык двигался вверх и вниз, словно он проглотил живую жабу.

— Вы лжете! — заявил он. Его голос дрожал. Говард пожал плечами.

— Испытайте меня, Некрон. Вы можете попытаться. Но у вас только одна попытка.

Несколько секунд Некрон смотрел на Говарда Лавкрафта сверкавшими от ярости глазами, потом он опустил руки, сжал их в кулаки и громко заскрипел зубами.

— Ну хорошо, — сказал он. — Ваша взяла. Во всяком случае в данный момент.

— Вы согласны?

— Согласен? — Некрон рассерженно покачал головой. — Нет, Лавкрафт. Не так быстро. Но я пока вас не убью. И я подумаю о вашем предложении.

— Подумайте, — посоветовал Говард. — Только не слишком долго.

* * *

— В сотый раз спрашиваю, — взревел Торнхилл. — Я хочу знать, что произошло в этом доме, Крейвен. Все. Все подробности.

При этом он хлопнул ладонью по крышке огромного письменного стола, который занимал большую часть его кабинета. Каждый, кто сидел с другой стороны этого стола на неудобном стуле для посетителей, казался самому себе маленьким и жалким. К тому же стул был слишком низким, и приходилось смотреть на Торнхилла снизу вверх; довольно подлый трюк, да к тому же еще и не особенно оригинальный.

Но он действовал, по крайней мере, что касается меня. Я не знал, сколько прошло времени с тех пор, как Торнхилл оторвал меня от Рольфа и передал двум своим помощникам.

Мы находились в Скотланд-Ярде — по крайней мере, я так предполагал, — и эта маленькая комната с узкими окнами с решетками на втором или на третьем этаже была кабинетом Торнхилла. От его приветливости и даже почти сочувствия, которые он демонстрировал в моем доме, не осталось и следа. Может быть, это было связано с тем, что здесь Торнхилл в известном смысле играл на своем поле.

А может быть, он просто считал меня убийцей.

— Итак? — Он больше не кричал, но спокойствие, с которым он говорил, было почти угрожающим.

Я поднял голову и провел тыльной стороной ладони по лбу. Мои глаза нестерпимо жгло, а во рту был неприятный горький привкус. Меня мучила жажда.

— Я вам все рассказал, Торнхилл, — тихо сказал я. — Поверьте мне. Я… не знаю, кто убил мою прислугу и похитил остальных.

Некоторое время Торнхилл смотрел на меня с прежним выражением на лице, потом вздохнул, откинулся назад и скрестил руки на животе.

— Знаете что, Крейвен? — сказал он. — А я вам даже верю.

— Тогда отпустите меня, — простонал я. — Я ничем не смогу вам больше помочь, поймите же это наконец! Боже мой, ведь эти мужчины увели моих друзей…

— Эти мужчины? — перебил меня Торнхилл. В его голосе звучала крайняя заинтересованность. — Что за мужчины, Крейвен? Откуда вы знаете, что это были мужчины?

— Я не думаю, что заложников взяли грудные дети, которые вылезли из своих детских колясок и устроили кровавую резню в моем доме, — гневно ответил я. — Я не знаю, кто они, и еще меньше я знаю о том, куда подевались Говард и Присцилла.

— Я и не утверждаю, что вы это знаете, — спокойно сказал Торнхилл. — Но вы знаете больше, чем сообщили нам. Гораздо больше!

Он наклонился вперед, и снова его спокойствие как ветром сдуло.

— Черт побери. Вы что, считаете английских полицейских дураками? — заорал он. — Я прихожу в дом, в котором произошла настоящая бойня, вытаскиваю вас из часов и нахожу комнату полную… полную… — Он судорожно искал подходящее слово. — Полную черт знает чего. А потом буквально из ничего появляется один из ваших пропавших друзей и…

— Почему вы не разрешаете мне поговорить с ним? — перебил его я. — Может быть, он смог бы ответить на некоторые ваши вопросы.

— В настоящий момент это невозможно, — ответил Торнхилл.

Я знал, что он сказал правду. Он и его люди сразу же увели меня из комнаты, когда появился Рольф, однако я успел заметить, в каком плохом состоянии находился личный слуга Говарда.

— Как он себя чувствует? — спросил я.

Торнхилл пожал плечами.

— Его отвезли в госпиталь, — сказал он. — Я распорядился, чтобы меня сразу позвали, когда он очнется.

Он прищурился.

— Что он имел в виду, Крейвен?

— О чем вы?