А как называть детей, родившихся человеческой женщиной от граберов?

Оба брата молчали.

– Нет, только не обижайтесь. Вы мне братья и поверьте, никаких различий я не делаю. Но, вы отличаетесь и от людей и от граберов.

– Ладно, как то случайно вырвалось. Предлагаю над этим подумать. А сейчас, слушаю.

Фрол принес несколько блюд и Симанус с аппетитом приступил к еде. Старый слуга присел рядом.

В этот раз разговор начал Иван.

– Да, это конечно важно, хотя, думаю не так как другое. Федор сказал о здоровом теле. И он еще очень скромно об этом выразился.

Короче, брат, мы хотим вернуться в нормальное общество. Мы хотим жить среди других людей, завести себе женщин. Да, кстати, твои сестры очень стесняются, и сами никогда бы такое тебе не сказали, так, что я скажу за них –и, они тоже, уже не могут.

Симанус сосредоточенно жевал мясо и молчал.

– Барин! Ты извини меня, конечно, что вмешиваюсь. А ведь братья правы. Некоторым-то уже за четвертую тысячу перевалило. Хватит с «Манькой Кулаковой» общаться. Пора бы уж и на нормальную девку залезть. Кстати, и невесты не то, что «уж прыщами все изошлись», тут даже слов нет.

Фрол так часто за последнее время использовал неизвестные раньше слова, что Симанус уже привык тут же уточнять их значение, если не понял, что это значит.

В этот раз Фрол довольно долго обдумывал ответ и, как ему показалось, даже пожалел, что вмешался в разговор.

– Не знаю как у граберов, но у людей дети, когда наступает пора взрослеть, иногда сами себя трогают рукой в ТОМ месте. Это называют по разному. Один из вариантов, когда руку, которой мальчик ЭТО делает, называют «Манька Кулакова». Ну а с бабами, тут попроще. В народе есть такое поверие- как девка запрыщавила, то пора ей замуж. К мужику, значит.

Симанус в этот раз дольше обдумывал услышанное, а когда наконец понял, то разразился таким неудержимым хохотом, что минут пять не мог успокоиться.

Наконец, поглядев в обиженные глаза братьев, смущенно замолчал.

– А ты, Фрол, умный. Очень умный! Вот ведь как все устроил. А ведь еще недавно, я бы Вас не понял. А теперь, конечно.

Вот только не все так просто. И давайте подумаем, как сделать так, что бы сделать все нормально.

Я не зря спросил, как назвать детей грабера и человека женщины.

Я – грабер. Фрол- человек. Здесь, внутри дома все понятно и просто. Мы братья и друзья. А вот, там, за забором, все намного сложнее. Если я не ошибаюсь, сейчас в городе около трех тысяч «не спящих» и двух тысяч «спящих». Все они – люди.

И самое неприятное, что они, помимо всего – рабы, обязанные чтить и боятся своего господина, то есть меня – грабера.

Если они не будут этого делать- перестанут работать и добывать металл. А в этом случае появятся другие граберы и заставят их это делать. А тех, из за кого это произошло- накажут.

Вас- убьют. Меня, граберы не убивают граберов, посадят в какой ни будь каменный мешок и заставят там валяться в ложе пока не придет мой срок уйти в Вечность. Поверьте, это еще хуже, чем быть просто убитым. Живут-то граберы очень долго.

Недавно, один из граберов раскрыл меня, что я ем обычную пищу, и скоро здесь появятся граберы, что бы меня судить.

А если они увидят Вас? А если люди, вступив в отношения с граберами, а ведь Вы очень похожи на них, перестанут Вас воспринимать как господ?

Недавно я привез Вам оружие. Привезу еще. Так же привезу другое необходимое. А, свои проблемы, я так думаю, лучше решать здесь, а не в основном поседении. У Вас есть помощники- Фрол и Епифаний.

Конечно, другие люди обратят внимание на то, что стали исчезать люди, однако, лучше пусть они исчезают. Хорошо подготовитесь- Вас не надут. А в основное поселение Вам нельзя. Тем более, как я сказал, скоро меня не станет.

– Это тоже не выход. Никто их, я имею ввиду пропавших людских девок и парней, искать и не будет. Кнопочку нажмут, и, все, на встречу с Господом нашим марш марш.

Симанус и братья удивленно посмотрели на заговорившего старика, а тот, поняв, что и «барин» и «евойные братья» ничего не знают, рассказал о мерах, принимаемых граберами, что бы обеспечить повиновение людей.

А самое страшное из этого- отец Симануса, очень поздно подумал об этом. По заведенному правилу, сразу после родов, младенцам вводили эти капсулы. Кожа детей, рожденных от союза между грабером и человеком, в течение двух суток оставалась человеческой, а уже потом, в течение десяти дней становилась сверхпрочной.