– Ты насмехаться приехала?

– Нет. Просто поговорить. Кроме тебя, кто постарше сыщется?

– А не боишься, что мы тебя…

– Нет! Знаю, что все вятичи – смелые и благородные люди. Как наши древляне.

Услыхав про древлян, варяги заулыбались, а Харальд так и захохотал во весь голос… правда, тут же осекся, зажал рот рукою.

– Этот мальчик уж больно смешливый у нас, – на полном серьезе пояснила княжна. – Палец покажи – обхохочется. Ну, так что – поедем к вашим старейшинам или так и будем тут, посреди поля, стоять?

Местные старейшины и князья приняли Женьку настороженно, даже не предложили ни еды, ни питья, что было совсем уж тяжким оскорблением для высокородных гостей. Впрочем, княжна вовсе не обиделась – не на ту напали! – а сразу перешла к делу:

– Убили ваших людей, дерзко и подло, поставили головы Перуну, вырезали на спинах кровавого орла… Вы говорите – мы? Тогда прошу пояснить – почему так? Если докажете – сами вам в плен сдадимся, честное княжеское!

– Вы! Вы!!! – гневно потрясая посохом, забрызжал слюной старый седобородый волхв. – Ужо я вас, ужо! Ухх!!!

– Ну, так почему мы-то, дедушка?

Жрец исступленно затрясся:

– Потому что вы – подлые чужаки! Больше некому! Ух, ух, чур вас, чур!

Чуть отстранясь, Женька повернулась к Людоте и скривилась:

– А кроме этого старого маразматика у вас кто-нибудь поумнее найдется? Вон, старейшины-то что молчат?

– Так то старейшины, а это – волхв!

– Раз волхв, так пусть идет к богам да молится. Что он тут, как дурак, скачет-то?

Княжна выглядела настолько спокойной и безмятежной, что старейшины и Людота, переглянувшись, все ж таки убрали волхва – младшие жрецы с завыванием утащили его прочь, так что вскоре ругательства и самая отъявленная божба затихли где-то за балкою.

– Ну, вот. – Поглядев им вслед, Женька потерла руки. – Помощники депутата наконец-то освободили нам время и место для конкретной беседы. Начнем?

Глянув старейшинам прямо в глаза, княжна отошла в тень, под росшие рядом красавицы липы:

– Нас просто хотят стравить – вы не догадались? Прошу, выслушайте… Итак, кому то мерзкое убийство было выгодно? Ну, подумайте сами? Нам? Так вы и без того на нашу «крышу», на дань, типа того, согласились – не так?

Старейшины слушали молча, лишь Людота-князь, еще больше сутулясь, несмело кивнул.

– И тогда зачем нам убивать кого-то из ваших? Да еще так демонстративно, вызывающе…

– Княжна, – кто-то из старейшин, отдуваясь от зноя, вышел вперед. – Ты б варяжские слова не говорила, а то мы не все понимаем.

– Варяжские слова? – Женька непонимающе наморщила лоб. – Ну, постараюсь. Так вот, я вам еще раз со всей ответственностью официально заявляю: мы никого не убивали и не собирались убивать! Это-то вам, надеюсь, понятно?

– Это – понятно. Но то – токмо слова твои. А вот Перуну вашему – жертвы… и кровавый орел – варяжский!

– Ну так вот! Я же и говорю – кто-то нас поссорить хочет. Кому вы раньше дань платили? Хазарам? Так вот, думаю, хазар-то здесь и надо искать. И вообще, предлагаю расследовать это дело вместе… Не понимаете? Ну… вместе след гнать. Выберите от себя кого-нибудь поумнее, а у нас – я и так самая умная, тем более – с опытом. Да, хорошо б от вас был кто-нибудь, чтоб разбирался в покойниках… какой-нибудь волхв, что ли… Ну, что стоите, топчетесь, люди? Ау! Согласны? Ничего ведь с вас не станется.

День выдался жаркий, и в тяжелых византийских одеждах было невыносимо душно, княжна даже чувствовала, как стекает по спине, между лопатками, пот. Эх, сбросить бы все – да в речку!

– Езжай покуда, княжна, – наконец выступил от имени всех старейшин Людота. – Мы подумаем, а к вечеру ответ дадим. Езжай.

Купаться в реке Летякиной как-то было стремно: плес рядом с детинцем насквозь простреливался вятичами, не очень-то хотелось угодить под стрелу, да и так… пялиться все будут, как будто никогда девок голых не видели.

Подумав, княжна велела притащить прямо в шатер бочку да натаскать воды, после чего, скинув одежду, с наслаждением забралась в импровизированную купальню. Даже ойкнула – по первости-то водичка холодноватой показалась.

Там, в бочке, и застал ее явившийся с докладом Эйнар. Испросив разрешенья, вошел… да застыл смущенно.

– Ну, что там у тебя, хевдинг? – Женька брызнула на варяга водицей. – Не молчать же пришел!

– Не молчать, моя госпожа. Вятичи согласны. Сказали, завтра поутру будут ждать у плеса. И что ты можешь взять с собой четверых воинов для охраны.

– Именно четверых? Ни больше, ни меньше?

– Так они сказали. – Эйнар скривился. – Почему – понятно. Три, пять, семь или девять – священные числа, а четыре – ни туда, ни сюда. Верно, их колдуны так решили.