— Вот в следующем году и поедем.

Она перевернулась и прильнула ко мне. Мы были вместе всего пару дней, а мне казалось, что она рядом со мной уже целую вечность.

Нинон подняла голову, и наши взгляды встретились. Мне любопытно было, что она видела в моих глазах. Потому что сам я понятия не имел, что там можно рассмотреть.

Она коснулась моей щеки.

«Люблю ли я тебя?» — спросили ее глаза. Этот немой вопрос она задавала скорее себе, чем мне.

«Можешь ли ты полюбить меня как возможность, как надежду на будущее?»

«Я… я не знаю. А ты? Можешь ли ты полюбить?»

«Я тоже не знаю. Иногда мне кажется, что мы не узнаем любовь, даже если она подойдет совсем близко и поцелует нас в губы».

— Наверное. Если бы я тебя любила… — она запнулась.

— То что? — спросил я. Мое сердце учащенно забилось.

— Если бы я тебя любила, то, скажем, осталась бы с тобой… Только если бы и ты меня любил.

Я улыбнулся и почувствовал, как сердце успокоилось.

— Если бы я любил тебя, я бы ушел… Если бы ты меня не любила.

— Если бы.

Я кивнул.

— Если бы.

— У меня редко складываются отношения. По крайней мере, с возлюбленными. И я всегда была против замужества. Сам знаешь.

— Знаю. Я тоже всегда ставил крест на своих отношениях и не пытался их воскрешать, — сказал я. — Уходя уходи. Но сейчас все так просто, как никогда.

— Oui. Думаю, для нас обоих это уже пройденный этап. Мы словно заново родились. — Она отвернулась. На этом разговор о чувствах был окончен, но я был рад, что мы наконец все-таки затронули эту тему. Стоило нам заговорить о планах на будущее, как ее речь стала отрывистой. — Знаешь, что мы должны сделать сейчас? Нам нужно найти Байрона, поэта лорда Байрона, и предупредить его насчет Сен-Жермена. Это он убил Диппеля, и они с женой сейчас наверняка в неменьшей опасности.

— Но как мы его найдем? — спросил я, слегка удивившись, что прославленный поэт до сих пор жив. Наверное, она уже упоминала об этом раньше, где-то в моих снах. С каждым днем мы все больше обменивались мыслями.

Она улыбнулась мне, прекрасно понимая: мысль о том, что мы такие не одни, хорошо согревала.

— Мы просмотрим объявления в основных американских газетах. Особенно нужно обратить внимание на «Таймз Пикайюн», потому что он будет искать нас там.

— Почему?

— Потому что он знает, что я когда-то там жила. Он и сам раньше там жил.

— Хорошо. Что конкретно будет сказано в объявлении?

— О, что-нибудь вроде: «Лорд Байрон, позвоните домой». Кроме того, мы воспользуемся электронной почтой. Ее сложнее отследить. — Она улыбнулась краешком губ улыбкой Моны Лизы, которая означала, что ей известно что-то такое, чего я не знаю. — И мы воспользуемся его последним псевдонимом. Конечно же, это Дамиан Рутвен, собственной персоной.

— Тот самый Дамиан Рутвен — литературный критик? — Я вспомнил, как он пропал. Это вызвало немалый переполох, пока не обрушился ураган Катрина и не отвлек всех от загадки его исчезновения. — Так, так, так… По-моему, я знаю еще один способ привлечь его внимание. Только мне нужно немного времени, чтобы все хорошенько «подчистить».

С этими словами я указал на свой компьютер.

— Твой рассказ? — воскликнула она. — Bon! Отличная мысль.

— Да, мне тоже так кажется. Он уж точно не оставит без внимания книгу о Нинон де Ланкло и Сен-Жермене.

— Oui. И прочтет ее от корки до корки.

— Я сяду за работу, как только мы окажемся в Штатах. Это не займет много времени. У меня уже почти все готово, нужно только слегка отполировать.

— Bon, — сказала она и потянулась к телефону. — Я бы сейчас не отказалась от бокала шампанского.

Вот так и подошла к концу эта часть повествования. Отправлю рукопись своему редактору, как только все утрясется и мы осядем в… каком-нибудь месте. Это последняя книга, на которую у меня заключен договор с издательством. Новой в ближайшее время вряд ли стоит ожидать. Я не могу пока рисковать, связываясь с кем-нибудь из моей прежней жизни. Крис наверняка изрядно ее подкорректирует — возможно, даже вообще меня из нее вырежет, чтобы скрыть мой псевдоним. И все же главное останется и попадет в руки тем, кто знает, как сейчас обстоят дела у остальных «детей» Диппеля. А это главное.

Да, многое уже позади, но все же события развиваются до сих пор. Д. 3. так и не объявился, что само по себе настораживает.

А мы с Нинон наконец-то стали осваиваться с чувствами, которые испытываем друг к другу, — а что еще нужно в любовном романе? Я же предупреждал вас еще в середине рассказа. Я не могу придумать более радужного окончания, чем то, как мы с Нинон, держась за руки, уходим навстречу лучам восходящего солнца и всему, что ждет впереди на нашем, надеюсь, долгом жизненном пути. Но это еще не конец. И далеко не конец.