Глава 2

Я пришла домой, дед, как обычно лежал в своем кресле-качалке и смотрел новости. При виде меня он повернулся и приподнял, брови разглядывая мой гипс

– Дочка, что это с рукой?

– Да не ничего деда, я просто споткнулась на школьных ступеньках и так не удачно упала.

– Сильно болит?

– Ну немного- на самом деле боль была довольно таки приличной

– Иди, переодевайся, обед на столе. А потом выпьешь, моего взвара и все пройдет – он поцеловал меня в макушку головы, и я побежала по своим ступенькам на вверх- Аккуратнее будь ты все время всегда куда-то спешит, из-за этого так и случается

Я смутно услышала последние слова и вошла в свою комнату. Кинула свои вещи на стул, а сама плюхнулась на диван. Веки казались, тяжелыми и я немного их прикрыла, мысли опять возвращались к Максу. У него было трудное детство но, несмотря на это он всегда оставался лучиком солнца. Несмотря на то что его мама и бабушка умерли в автомобильной катастрофе когда ему было 6 лет, с того времени его отец начал сильно пить и колоться. Макс часто ночевал у нас с дедом, иногда, когда отец совсем зверел он приходил ко мне с разбитым носом или синяками вокруг шеи. Раз случилась, ужасная вещь у его отца была ломка, и он чуть не сжег собаку Макса, нашего друга Бим-бима. Мой сосед пришел тогда ко мне совсем не в себе его руки тряслись, он не мог ничего объяснить и просто плакал. Он лежал на полу моей комнаты и плакал у меня на коленях, а я тоже ревела и гладила его кудрявые волосы. Он жил у нас несколько месяцев

, пока его отец проходил реабилитацию и становился нормальным человеком. Мы прожили вместе 3 счастливых года, а потом он уехал на год за границу. Когда Макс приехал, сначала могло показаться, что он остался прежним, но внутри у него что-то щелкнуло. Он стал злым, начал общаться с хулиганами нашего класса. Они вместе ходили в разные заброшенные дома и били бомжей. Я тоже была в этой группе, парни уважали меня и не сумели тронуть, потому что я была под защитою Макса. Они часто кидали разные шуточки в адрес ботаников, иногда устраивали им потасовки или мелкие розыгрыши. Но один раз все зашло слишком далеко, какой-то мальчик с параллельного класса не понравился нашей стаи и они отвели его под руки в туалет. Сначала это была обычная потасовка, пока кто-то из них не вынул из кармана нож и не начал криво ухмыляться «Давай я напишу свои инициалы у тебя на руке, что скажешь сосунок?- Серега вынул зажигалку и монету- А лучше выпалю их на твоей коже». Парень не на шутку перепугался он начал кричать и умолять, кто-то вынул телефон и кинул «Давай умоляй меня что бы я не делала этого!». Я часто раньше смеялась с их шуток и поэтому считала себя не лучше за их, но в тот момент мне стало страшно, я искала глазами Макса, но тот только заливался смехом. Голову того парня опустили в унитаз, он попытался высвободиться и ударить кого-то из них тогда его подвели к окну третьего этажа и..

– Ксюша, иди есть!- дед прервал мои мысли и я нервно сглотнула ком который встал посреди горла, хватит думать о нем он того не заслуживает еще раз убедила себя я и спустилась кушать.

Ничего в школе не менялось, один день сменялся, другим новенькие не приходили, никто не влюблялся будто бы вся, школа замерла. Но именно в тот день я увидела, изменения в Максе он не трогал меня целую неделю. Я пересекалась с ним на математике и видела его отдаленность, он был чем-то расстроен. Помню, как я сидела в пустом классе на большой перемене и дописывала сочинение, как вдруг дверь приоткрылась, и вошел он. Я напряглась, полностью вжавшись в стул, что ему надо от меня?

– Что тебе надо?

– Я не трону тебя- его голос прозвучал безразлично и немного помявшись он продолжил- Если ты пойдешь со мной?

– Ты мне угрожаешь?

– Мне похер как ты понимаешь мои слова- он подошел к моей парте и оперся локтями о краешки, все тело пробила дрожь, он прищурился и произнес больше с горечью чем с удовлетворением –Ты боишься меня?

– Нет

– Врешь- голос звучал на удивление мягко, он взял меня за плечи и поднял со стула, кажется я застыла я стояла пока он закинул все что было на парте в портфель и ткнул его мне

– С чего ты взял, что я пойду з тобой?

– Если ты не пойдешь, я сам отведу тебя- он медленно вышел в коридор и я также медленно попятилась за ним.

Мы вышли на улицу он кивнул на свою машину, и я опять застыла на месте. Я не сяду в нее, я не поеду с ним. Одновременно я смотрела на его растрепанные волосы и что-то шептало что он не причинит мне зла, он никогда не причинит мне зла. Ну да конечно, я провела рукою, по животу чувствуя каждый синяк оставленный им.

– Ты садишься?- он завел машину, и я неожиданно для себя спросила

– Ты хочешь убить меня? Если да, то не стоит тратиться, на бензин сделай, это где-то здесь

Я видела, как он отвернул голову, он улыбался? Нет, он усмехался своей высокомерной холодной улыбкой, затем он открыл дверцу

– Сядь- я сразу же как на автомате залезла в машину, почему он имеет столько власти надо мной? Послушная , девочка злобно отругала я себя.

Машина двинулась, я вспомнила, что еще оставалось три урока алгебра, право и физкультура. Я сидела тихо не додумалась спросить, когда мы вернемся, куда мы вообще едем. Я плохо спала ночью и поэтому в теплой машине, в мягком сидении я кажется начала засыпать. Я чувствовала покой рядом с ним. Через минуту я открыла заспанные глаза, наверное, я заснула на несколько секунд, мы уже приехали, и я вылезла, с машины обнаружив, что он стоит, опершись, об дверцу и наблюдает за мной. Глаза начали бегать вокруг, я вспоминала, это место когда мы были маленькими мой дед, отвозил, нас сюда на шашлыки мы пели песни около костра, жарили зефир и еще мы нашли здесь заброшенную психушку. Она нам ужасно понравилась, а особенно вид с крыши, который она открывала. Он, молча, пошел вперед, я последовала за ним ,догадываясь, куда мы идем. Все было, просто мы перелезли два этажа, затем поднимались на заброшенную крышу он, как и раньше залез первым и подал мне руку. С крыши открывался сказочный вид на минуту я забыла о всем плохом, о всех проблемах и просто потерялась в этой красоте. Я присела на выступ который там был и затаив дыхание любовалась, он аккуратно сел около меня. Он нервничал, руки дрожали, он поджег сигарету и поднес ее к губам.