— Ну хорошо, что дальше? — продолжил Эндрю, решив не заострять внимания на этом незначительном нарушении приказа.

— Вскоре после полудня они выдвинули около сотни орудий на полторы тысячи ярдов вперед и открыли огонь. С тех пор военные действия сводятся в основном к артиллерийской перестрелке, — сказал Винсент.

— Представляю, как наслаждается всем этим Пэт, — усмехнулся Ганс.

— А как бантаги вели вторую атаку? — спросил Эндрю.

— Ограниченными средствами. На северном фланге они бросили в наступление один умен конницы и полумена пехоты, вооруженной винтовками, приблизились почти на сто футов, затем отступили.

— Никаких осложнений?

— Только что получил сообщение от Пэта, сэр. Один или два умена бантагов с винтовками обходят лесом наш северный фланг. Перед заходом солнца Пэт собирается отойти с занимаемых им позиций на вторую линию обороны, в лес.

Винсент протянул Эндрю копии всех поступивших с утра сообщений. Эндрю просмотрел их, затем, поманив за собой Винсента и Ганса, прошел в свой маленький кабинет и закрыл дверь. Сев за письменный стол, он несколько минут молча читал сообщения. Он не привык командовать боем, находясь в двух сотнях миль от передовой, к тому же очень трудно оценить расклад сил, когда шестьдесят тысяч воинов сражаются на восточном фронте, в Порт-Линкольне размещен резервный корпус и еще несколько корпусов переброшены на двести миль к югу. Он с тоской вспомнил те времена, когда в его подчинении был всего один полк и он мог охватить взглядом весь фронт, за который отвечал. Любой приказ передавался в считанные секунды, а главное, он знал, что за ним стоит высшее командование и в случае каких-либо затруднений оно возьмет на себя решение.

Закончив читать сообщения, он передал их Гансу и стал разглядывать карту, висевшую над столом.

— Он потратил уйму боеприпасов, — заметил Ганс.

— Ничего удивительного. Оружие, заряжающееся с казенника, стреляет не только вдвое дальше, но и вдвое быстрее.

— Но десять тысяч снарядов, Эндрю… Это более полутора сотен ящиков. При такой расточительности все наши запасы будут исчерпаны в два счета.

— В лесу расход боеприпасов сразу уменьшится, — успокоил его Эндрю.

— А где их бронемашины и прочая техника? Наступавшие были вооружены в основном луками и копьями. Непонятно.

Эндрю кивнул, соглашаясь. В бою было задействовано десять уменов, и, похоже, еще несколько ждали наготове. Неужели Гаарк хочет нанести главный удар на этом участке?

— А что слышно от Буллфинча, Винсент?

— Сегодня курьерского судна не было, сэр. Последнее сообщение поступило вчера, вы его видели.

Эндрю взглянул на Ганса:

— Что ты думаешь по поводу всего этого?

— Ну, теперь по крайней мере ясно, что военные действия начались. Обстановку на восточном фронте можно расценивать двояко. Либо они просто отвлекают наше внимание, либо, заставив отступить к лесу, бросят на прорыв все свои силы — прежде всего те два умена с современными винтовками, которые мы там засекли. Полагаю, в резерве у них еще штук десять — тринадцать уменов. Если это основное направление атаки, то, отогнав Пэта, они введут эти умены в бой.

— И что, по-твоему, вероятнее?

— Отвлекают внимание.

— Почему ты так думаешь?

— Проблема обеспечения, Эндрю. Когда я был в плену, мы непрерывно выпускали рельсы. Дорога до Сианя уже была построена, так что, по всей вероятности, эти рельсы предназначались для линии, ведущей на север. Но расстояние там огромное, и даже если они прокладывают по миле ежедневно, то до места предполагаемых военных действий им остается еще не менее двухсот миль. Развивая наступление в этом направлении, они неизбежно столкнутся с той же трудностью, какую испытывали и тугары, и мерки, когда нападали на нас с запада, — необходимостью протаскивать войска и обозы сквозь игольное ушко — по одной-единственной лесной дороге.

— Да, но и сейчас для них это единственная возможность добраться до нас, — вмешался Готорн. — По крайней мере пока мы господствуем на море. Войска, наступающие по перешейку между двумя морями, находятся еще дальше от источников снабжения. Мы заблокировали Сиань, да и южные морские пути держим под контролем. У них нет связи ни с одним из своих фронтов.

— Но ты уверен, что мы по-прежнему контролируем все морское пространство? — возразил Ганс. — Известно, что они занимались строительством флота, а последние две недели никаких сведений об этом не поступало. Так что бог знает, что они успели наворотить в этом своем Сиане.

Эндрю почувствовал легкий упрек в словах Ганса. После возвращения из плена он непрестанно твердил о необходимости внезапной вылазки в Сиань — чтобы разрушить верфи и стоящие на рейде корабли. Он даже вызвался возглавить эту операцию. С точки зрения Эндрю, это был авантюризм чистой воды. Они не располагали ни достаточным количеством кораблей, чтобы пройти восемьдесят миль вверх по реке, через вражескую территорию, к укрепленному лагерю, ни людей, способных справиться с этой задачей. Буллфинч давно настаивал на создании дивизиона морской пехоты, но на это требовался по меньшей мере год.

— Так ты полагаешь, что они нанесут второй удар? — спросил Эндрю,

Прислушиваясь вполуха к спору, разгоревшемуся между Гансом и Винсентом, он изучал карту, хотя за несколько месяцев он уже запомнил ее до мельчайших подробностей.

— Я хочу, чтобы с завтрашнего дня ты взял на себя командование южным фронтом, — обратился он к Гансу.

— Но ты вроде бы уже послал туда Марка?

— Я изменил свое решение. Оно было принято до того, как ты вернулся. Тут нужен твой опыт, Марк, безусловно, прекрасно справится с обороной в обычных условиях. Но если события действительно будут развиваться так, как ты предполагаешь, понадобится умение действовать более гибко.