А еще Лесс говорил на днях, что в Вилее начались какие-то странные волнения. Посему разыскивать эльфийских послов тоже могло быть чревато последствиями. Но и оставлять все как есть нельзя. Стоило только взглянуть на демоницу, и сразу все становилось ясно.

Но Лесс не видел ее глаз в этот миг, а поэтому настроен был непоколебимо.

— Никаких спасательных операций, — прохрипел он. — Иначе по вашу душу потом нужно будет собирать уже целое войско… А мы не вправе…

— Хорошо, — согласилась я, приложив палец к губам, чтобы Поллиэ поняла, что я что-то задумала, и не взвыла раньше времени от такого жестокого предательства. — Мы доберемся до Академии, доложим сиру де Асти и посмотрим, как решит он.

— Не безнадежна, — выдохнул верлен и снова замолчал. Может, уснул, может, потерял сознание. Я вздохнула, глядя на него, висящего на пантере, и поймала себя на мысли, что хочу поправить разлохматившийся пепельный хвост.

Когда-нибудь он меня простит. Но пустить все на самотек было недопустимо. Да и я славилась необдуманными поступками, не всегда с трагичным финалом.

— Как вас к оборотням вообще занесло? — нарушила повисшую тишину я.

Гил заверил меня, что история эта долгая, и, вовремя осекшись, вместо «по пути в Варсак расскажу» изрек, что обязательно поведает, пока будем ждать решения «ну того, как ты там его назвала… какого-то дядьки мощного, который у вас все решает».

Первым делом мы влетели в святая святых госпожи Тиэльской под ее изумленное «матерь божья, неужто по вам протопталось стадо антилоп?». Отказавшись от гостеприимного предложения остаться на ночь-другую под ее опекой, с заверением, что коек на всех хватит, мы вручили ей Лесса, а сами умчались «к сиру де Асти отчитаться».

Гил остался ждать нас на улице, за воротами, Ли просто испарился, а я опрометью кинулась к себе в комнату за вещами, надеясь, что Зегрисс не найдет какой-нибудь рецепт уникального снадобья, которое сможет поставить верлена на ноги за считаные мгновения.

Понимая, что все равно не смогу унести все необходимое, а от переживаний еще и сообразить, что из вещей может пригодиться, я забросила в дорожную сумку лишь сменную рубашку со штанами, смела какой-то хлам со стола и вытряхнула из копилки несколько золотых.

Как бы мне ни хотелось оставить Поллиэ в Академии, переспорить ее я была не в силах. Если она не пойдет с нами, то не увидит Тима еще несколько месяцев. А если пойдет… Неизвестно, что ждет нас в дороге. Со вздохом я попросила девочку прихватить теплые вещи, чтобы, не дай Лита, не разболелась по дороге, хотя я не была уверена, что демоны в принципе умеют это делать.

В парадном зале мы столкнулись с Ли. Парень стоял с рюкзаком, точно первоклассник на линейке. Увидев меня, он самодовольно отчитался:

— Я взял котелок, я молодец!

Организаторские способности и родительские инстинкты во мне отсутствовали, видимо, подчистую, поскольку я не смогла сочинить ни единой причины, по которой он должен был остаться. Но честно попыталась, выдавив из себя неуверенное:

— Ли, ты не идешь с нами, это ис…

— …истинно верная и разумная мысль, — кивнул оборотень. — Пошли скорее, а то твой пернатый товарищ скоро с голубями за территорию подерется. И если ты не забыла, у меня есть разрешение, практически приравнивающее меня по статусу к преподавателю. А для вас соваться без оборотня в Варсак — чистое самоубийство.

Я страдальчески закатила глаза к потолку. Когда Арестир узнает, что мы наделали, он меня убьет. И уволит. Так что вся эта ситуация начиная с самовольного побега уже была чистым самоубийством, а я лишь пыталась ее усугубить, выбирая все более и более извращенный способ.

Ли подхватил меня под руку и вытащил на улицу:

— Шевелись, некромантка, там же люди… тьфу ты, эльфы погибают! И вот помяни мое слово, ты ни разу не пожалеешь, что я с вами пошел!..

Когда у ворот нас нагнала Поллиэ, гремя сумками, я поняла, что безответственность и неразумность в моем случае неизлечимы.

Лошадей мы взяли напрокат в ближайшей конюшне. Я по-прежнему терзалась от спонтанности решения, ведь именно я по праву считалась старшей в компании — не в плане возраста, а в том, что именно мне следовало найти более разумное решение. Ушла без разрешения, забрала с собой двух учеников… Хорошо, хоть за Гила мне не нужно отвечать. Если, конечно, Мефисто не успел его вписать в «живой уголок» Академии.

На одном коне мы сэкономили, когда Ли мужественно вызвался перемещаться на четырех лапах с демоницей на спине. Быть ездовой пантерой он уже привык. Гилу (который вообще-то мог бы и сам полететь) мы взяли буланую кобылу, мне же достался жеребец мышастой масти с унылым взглядом, в котором явно читалось «когда ж вы все сдохнете?».

Полли, окрыленная мыслью о скорой — надеюсь — встрече с Тимом, готова была радоваться всему. Солнышку, облачкам, погоде в целом, причудливо изогнутым деревьям, даже мой конь вызывал у девочки восторг.

— Давай назовем его Каем, — внезапно предложила она.

— Почему Каем? — поинтересовалась я.

— Он такой сильный… невозмутимый… на брата моего похож, — выпалила девочка. Конь лениво перевел на нее ненавидящий все живое взгляд, словно говоря «ты мне нравишься, поэтому ты умрешь последней».