— О, я подумал, что благодарность вилейского наследника престола стоит потраченных на пересылку людей усилий. Так что мотивы мои были исключительно корыстные. Однако и мне есть за что вас благодарить. Не знаю, каким мистическим образом карты из Лерна попали к вам в руки, но то, что вы переслали их мне, немало меня выручило.

Я поспешно отхлебнул чая, чтобы скрыть смех и не объяснять, каким именно был этот «мистический образ».

— Что привело вас в Эскалиол, Dan’elle? Мне казалось, у вас в Вилее сейчас немало дел…

— Полли. Я обещал забрать ее из Академии на каникулы.

— Девочке повезло с покровителем, — как-то немного странно и неприятно усмехнулся маг.

— Я ей не покровитель. А друг.

Мефисто поспешно отвел глаза.

— В первый день зимы в полдень открываются ворота школы, и выпускают учеников, все преподаватели при этом присутствуют, так что я думаю, мы с вами еще увидимся, хотя бы там.

Мы поболтали немного о том о сем, а затем я решил откланяться.

— Если я чем-то могу вам помочь, обращайтесь, Dan’elle.

Я вытащил из-за ворота кошачий знак и качнул им в воздухе.

— Вы тоже, Черный Кот. [56]

— Вы меня раскусили. — Маг развел руками. — Значит, вы не планируете нас покидать, несмотря на изменившиеся обстоятельства?

— Ну я же заплатил взнос, — хмыкнул я.

На том и распрощались.

А выйдя из ворот, я нос к носу столкнулся с… Киа. Мы синхронно удивленно подняли брови и выпалили:

— А ты что тут делаешь?

— Я думал, ты вернулась в Аркхарию!

— А я думала, ты стал послушным мальчиком и перестал убегать из дома. У меня тут задание.

— А у меня дела.

— Мир тесен. — Стражница усмехнулась и вдруг покосилась на соседний дом, где засветились окна. — Прости, высочество, но мне пора. Еще встретимся!

И она поспешно зашагала к приоткрытым дверям.

— Да уж, мир тесен, — усмехнулся я, когда вампирка, не оборачиваясь, помахала мне рукой.

Первый день зимы выдался по-настоящему зимним. Ночь на удивление расщедрилась на легкий снежок, укрывший дома и дороги искрящейся пуховой шалью. В элитном районе, где располагалось посольство, люди рано не поднимались, так что усыпанную снежными блестками землю еще не успели исколесить десятки телег и истоптать сотни ног.

Снег непривычно хрустел под ногами. Последние несколько зим в Вилее были на редкость дождливыми, а мороз цеплялся за щеки и пальцы, так что я нахохлился и засунул нос в шарф, а руки в карманы. До открытия ворот Академии оставалось еще несколько весок, но мне почему-то не сиделось в четырех стенах.

За очередным поворотом меня привлек шум и гомон. Я и забыл, что первый день зимы — начало Большой Ярмарки. От нечего делать я заглянул и туда. Покупателей пока было относительно немного, зато торговцы, установившие свои лотки затемно, уже вовсю зазывали покупателей.

— Гномий хруста-а-а-аль, чистейший гномий хруста-а-а-аль… — голос показался мне смутно знакомым.

Я прибавил шаг и через несколько шагов понял, что не ошибся, усмехнулся в шарф и приблизился к прилавку. Гномий горный хрусталь и впрямь оказался выше всяких похвал. Он словно выхватывал из воздуха солнечные лучи, чтобы выпустить их потом всеми цветами радуги в изгибах и преломлениях. Особенно мне понравились браслеты из мелких искрящихся бусин.

— Господин желает что-либо приобрести? В подарок или для себя? — Купец Патриций Монтус, безвинно «убиенный» мной в Квирине, накинулся на меня с рвением акулы.

— Рад видеть вас в добром здравии, — ухмыльнулся я, особо выделив последнее слово.

Купец не видел в ту ночь моего лица и не мог узнать изменившийся после встречи с хриссом голос, но он был не дурак, а еще, как и любой удачливый торговец, обладал особым чутьем, позволяющим видеть покупателя насквозь. А потому он резко побледнел и схватился за сердце.

— Почем это у вас? — как ни в чем не бывало поинтересовался я, ткнув пальцем в тот, что приглянулся больше всего: три ряда бусинок и замочек-бабочка.

— Д-двадцать зол-лотых, — отозвался торговец, дрожа как осиновый лист.

— Дороговато что-то. — Я повертел безделушку в пальцах, по ней пробежал сноп искр.

Тут уж была задета профессиональная честь, и Патриций, живо забыв про ужас, расписал мне во всех красках прелесть данной вещицы. Мол, горный хрусталь для магических заговоров самый что ни на есть удобный материал, да и магическую энергию он накапливает превосходно и может делиться ею потом с носителем. Такие браслеты у него маги с руками отрывают и по цене в три раза больше. Однако примерно в середине монолога бедняга наткнулся на мой взгляд, краски снова отхлынули с его лица, и он блеюще выдал: