На Северной башне я сидела уже второй день, спускаясь в комнату, только чтобы поспать. И то не спалось. С занятий отпросилась под предлогом плохого самочувствия и, хотя сир де Асти отлично знал, в чем причина, самозабвенно врала, глядя ему в глаза, что, кажется, простыла.

Мне не хотелось никого видеть, ни с кем разговаривать. Хотелось лишь сидеть, глядя в одну точку, и упиваться собственной никчемностью.

— Девушка, вы, случайно, не видели Хелю?

Ресницы дрогнули, я медленно перевела взгляд на верлена, с трудом понимая, о чем он. Тот улыбнулся:

— Ту самую Хелю, которая должна болтать без умолку, крушить мой кабинет, пугать учеников мертвецами, улыбаться. Влипать куда-нибудь хотя бы. Но никак не сидеть на пустой башне, жалея себя.

— Никого я не жалею, — проговорила я, вновь вперившись взглядом в горизонт.

— Значит, эта стадия уже миновала, и сейчас ты наслаждаешься тем, что тебе так плохо.

— Наслаждаюсь?

— Конечно. Иначе зачем торчать здесь, где ничто не может отвлечь от «радужных» мыслей. А раз не хочешь отвлечься — значит, тебе нравится это состояние.

— Много ты понимаешь… — Я встала и подошла к каменному ограждению на краю, упершись руками в один из столбиков, не оборачиваясь, лишь бы не видеть этот взгляд. — Со мной все в порядке. Ты можешь идти.

— Но могу и не идти, — усмехнулся Лесс.

У меня не нашлось, что возразить. Гремор — свободная страна, и верлены могут сидеть там, где им заблагорассудится.

— Если тебя оставить еще ненадолго, ты точно расклеишься на кучу маленьких некроманточек. Представь, как мне потом их по всему Дариолу собирать? Тем более раз уж ты одна обладаешь разрушительной силой, что будет, если тебя станет несколько?

— Мне премию тогда дадут, — выдохнула я, — как первому магу, способному к многоразовому самовоспроизведению.

— Уже лучше, — сообщил Лесс. — А то я уже напугался, что твоя чудная язвительность была частью магии. Ан нет, кажется, все-таки врожденная. Перестань киснуть, силы не сегодня-завтра вернутся. Тем более у тебя и помимо них есть достоинства.

— И недостатки, — скривилась я.

— И недостатки, — согласился верлен и, соскочив со скамьи, приблизился ко мне. — Их, к слову говоря, возможно, даже больше. — Я почувствовала его прямо за спиной, а потом теплые руки легли на мои слегка озябшие плечи. — Но именно в них — вся ты, понимаешь?

— Это есть у любой первой попавшейся девицы, — отмахнулась я. — Выйди на улицу Красной Розы, ткни пальцем в любую, не ошибешься.

— Я уже не ошибаюсь. В том, что ты накручиваешь и домысливаешь кучу ненужного.

Он, не убирая руки с плеч, встал рядом, прижимая меня к себе. Я выдохнула, прильнув к нему спиной, а он коснулся губами моей макушки. Я невольно улыбнулась и…

— Декан Алмор, я, кажется, вас предупреждал…

Закрыв глаза на пару ударов сердца, я обернулась, чтобы увидеть сира де Асти, стоящего у входа на башню. Вырвавшись из рук Лесса, я пролетела мимо ректора, едва не сбив того с ног и ни слова не сказав. Только выговоров мне не хватает на и без того хорошую почву для полной апатии.

О чем Арестир предупреждал Лесса, для меня пока что было неясно, но точно — ни о чем хорошем. Мимо крупной пантеры и демоницы я тоже пробежала, даже не отозвавшись на нестройное «Здрасти…». А потом ворвалась в свою же комнату, да так и встала в центре, глядя в потолок и не соображая, что нужно сделать. Даже хриссов светопульсар не призвать, как вообще люди могут жить без магии?

Я глубоко вдохнула, затем шумно выдохнула и — забралась под кровать. Нашарила пару коробок в углу и, чихая от пыли, выкарабкалась наружу. Мои неприкосновенные запасы ритуальных свечей. Зачем они мне теперь, если не для этого?

Точно расписываясь под окончательным приговором о моем полном бессилии, я достала коробок спичек и подожгла одну. Вздохнула, вглядываясь в пламя, и выругалась, ибо тут же сама его задула. Извлекла вторую, подпалила тонкий фитиль и снова задула. Уже целенаправленно. Так я и развлекалась, поджигая и туша свечку, пока за спиной не хлопнула дверь.

Погасить огонь в очередной раз я не успела и, обернувшись, увидела все того же верлена. Он вдохновенно поднял палец вверх, наверняка собираясь изречь что-то глубокомысленное, но безвольно опустил руку и пробормотал:

— Не знаю, зачем я пришел.

И, тоскливо вздохнув, шлепнулся рядом со мной на кровать. В этом весь Лесс. Можно было придумать любой повод, а он не стал. Никаких мной нелюбимых «нам нужно поговорить» или «мы еще не закончили». А он просто не знает зачем, но пришел.

Я зачем-то стащила с него обруч и отложила в сторону. Пепельные волосы рассыпались по плечам, верлен недовольно наморщил нос, а я обхватила его руку и уткнулась лбом в плечо. Лесс, в свою очередь, прижался щекой к моей макушке и улыбнулся.