– Откуда вы знаете, что я подозревал у вас наличие пси-способностей? – привстал Ада. – Вы можете читать мысли? Точнее, подсознание? А Ясуми-то прав…

Рэгз пожал плечами:

– Мистер, я на банджо играю и песенки пою. Я просто артист. Как Джим-Джем Брискин, которого президент Фишер в тюрьму упаковал.

– А вы тюрьмы не боитесь? – Ада решился на прямой вопрос.

– Президент Фишер про меня знать не знает, – отозвался Рэгз. – Я ж политических куплетов не пишу.

– Если будете работать на меня, – сказал Ада, – возможно, вам придется сочинять на политические темы. Я хочу вызволить Джим-Джема из тюрьмы. Сегодня на всех моих каналах стартует кампания за его освобождение.

– Да, нужно его вытащить оттуда, – покивал Рэгз. – Президент Фишер плохо поступил, неправильно – ФБР еще туда впутал… эти пришельцы – да от них же никакого вреда!

Камински задумчиво потер подбородок и проговорил:

– А вы спойте нам про Джим-Джема Брискина, про Макса Фишера, про пришельцев – ну, про все сразу. Обрисуйте, так сказать, политическую ситуацию в целом.

– Ну и задачи вы ставите, сэр, – смущенно улыбаясь, потупился Рэгз.

– А вы попытайтесь, – сказал Камински. – А мы посмотрим, умеете ли вы резюмировать.

– Ишь ты, – усмехнулся Рэгз. – Резюмировать, говорите… Сразу видно, человек на КУЛЬТУРЕ работает – мудрено-то как выражается, ух… Ну ладно, мистер Камински, слушайте.

И он пропел:

– Мы вас берем, – решительно сказал Ада и выложил на стол бланк контракта.

Камински прищурился:

– Мистер Парк, а у нас получится? Расскажите, каким вам видится результат наших усилий.

– Ммм… я, пожалуй, промолчу, – засмущался Рэгз. – Во всяком случае, сейчас мне сказать нечего. Вы что думаете, я будущее читаю? Что я не только телепат, но и провидец?

И он добродушно рассмеялся.

– Вы, верно, думаете, что у меня талантов всяких – выше крыши! Вы мне льстите, джентльмены!

И, хихикая, отвесил шуточный поклон.

– Надо ли понимать вас так, – проговорил Ада, – что если вы согласились стать сотрудинком КУЛЬТУРЫ, то президент Фишер нас не посадит?

– Ох, нет. В тюрьму мы можем попасть легко. И составить там компанию Джим-Джему… – пробормотал Рэгз. – Такое вполне может случиться…

И он сел, не выпуская из рук банджо, и подписал контракт.

Макс Фишер сидел в спальне в Белом доме и вот уже час как смотрел телевизор. Причем смотрел один и тот же канал – КУЛЬТУРУ. А на КУЛЬТУРЕ беспрерывно повторяли одно и то же, одно и то же. «Свободу Джиму Брискину!», раз за разом говорил голос. Мягкий, профессиональный голос ведущего. Однако Макс прекрасно знал, кто за ним стоит. Себастьян Ада, вот кто.

– Господин генеральный прокурор, – обратился Макс к своему кузену Леонарду Лэ, – ну-ка подготовьте мне досье всех жен Ада! Сколько их там? Семь? Восемь? В общем, мне нужны все. Боюсь, нам придется принять решительные меры, очень решительные.

Чуть позже все восемь досье легли ему на стол. И он принялся внимательно изучать их, посасывая сигару «Эль Продукто альта» и сосредосточенно хмурясь. Он читал про себя, но губы шевелились, когда он пытался выговорить и осмыслить мудреные термины.

Господи ты боже, ну и бабы у него, все как на подбор, насмешливо подумал он. Химическую психотерапию делали, мозговой метаболизм выправляли… Он в принципе подозревал, что такой человек, как Себастьян Ада, привлекает психически нестабильных женщин.

А вот четвертая жена Ада – интересная штучка. Зои Мартин Ада, тридцать один год, проживает на Ио с десятилетним сыном.

У Зои Ада с головой точно было не все хорошо.

– Господин генеральный прокурор, – сказал он кузену, – а ведь эта дамочка получает пенсию от Американского департамента психического здоровья. А экс-муж ни цента ей не выплачивает. Привезите-ка ее сюда, в Белый дом. Есть у меня для нее работенка.

На следующее утро Зои Мартин Ада ввели в его кабинет.

Между двумя агентами ФБР стояла худая, привлекательная женщина. Ее можно было бы назвать красивой, если бы не взгляд – диковатый, враждебный и подозрительный.