Брюнет развёл руками и тут же отвлёкся на Дантоса.

— Здесь написано: «Я призываю в свидетели магию», — процитировал герцог. И уточнил: — Это нормально?

— Это обычная формулировка при магической клятве.

Блондинчик скептически поджал губы, а Вернон спросил:

— Что тебя смущает?

— Слова про призыв — единственное, что отличает эту клятву от обыкновенной, то есть не магической.

— И? — подтолкнул Вернон.

— И что, если перед нами не речевая формула, а руководство к действию? Что если для включения механизма нужно просто взять и призвать магию?

Минута тишины, и Вернон снисходительно хмыкнул. Я же попыталась спрятать улыбку в кулачке.

Ага. Вот просто взять и призвать, а самому расслабиться и ждать, когда магия всё за тебя сделает. Великолепная формула! Жаль, что не рабочая.

— Почему не рабочая? — вклинился в мысли Дантос, и я вздрогнула. И тут же смутилась, и потупилась, и вообще…

Просто герцог Кернский смотрел чересчур пристально, и возникло ощущение, что это его «почему» совсем не к магии относится.

— Дантос, ты меня удивляешь, — пришёл на помощь Вернон. — Ты рассуждаешь о магии, как неграмотный крестьянин. Ты говоришь о ней как о халяве, хотя прекрасно знаешь: магия — это наука и труд! Для того чтобы скрепить клятву, простого желания или призыва недостаточно. Есть формулы, есть матрицы сплетения силовых линий, есть…

— Это когда дело касается обычной, — перебил герцог, — а мы говорим о древней. О которой ничего не известно. Ну не считая наркотического воздействия на драконов и пары других мелочей.

На последних словах… представитель драконов опять смутился, но взгляд отводить не стал. А Вернон…

— Да не бывает такого! — выпалил возмущённо.

— А магические клятвы, способные связать целый народ, причём на многие поколения, бывают?

Брюнет открыл рот, но тут же захлопнул. Я тоже скепсис попридержала, потому что ответ был один — нет.

Более того, представить механизм, который способен поддерживать клятву такого уровня, я не могла. Ведь что такое магическая клятва? Это заклинание, которое накладывается на конкретный объект и способно уследить за исполнением одного, в крайнем случае двух, условия. Если объект поставленное условие соблюдает, то всё хорошо, если нарушает — пиши пропало.

Но! Заклинание — не болезнь! То есть по наследству или каким-то иным путём не передаётся. А уж количество силы, которую нужно заложить в матрицу… Нет. Нет, это вне понимания. И в случае использования обычной магии совершенно невозможно.

А если так, то, может, Дантос и прав, а? Вот только как эту ересь проверить?

— Ну, допустим, ты прав, — вторя моим мыслям, сказал Вернон. — Но как нам убедиться?

Губы их светлости дрогнули в полуулыбке, а ответ… ну по большому счёту он был логичен и ожидаем.

— Я полагаю, что вариант один. Нужно проверить практикой.

Мы с Верноном слегка растерялись, потом переглянулись и опять на Дантоса уставились.

— Кто будет клясться? — поинтересовалась я.

— И главное, в чём? — добавил маг.

Герцог задумался, мы с Верноном — тоже. Кроме прочего выходило, что в целях эксперимента озвученную клятву придётся нарушить и, вероятно, понести наказание. Не знаю, как остальные, а лично я именно на ней, на расплате заморочилась.

Чего бы такого выдумать, чтобы после нарушения клятвы не больно, а приятно стало? Причём реакция должна идти на уровне тела, а не разума, быть быстрой, заметной, дабы свидетели эксперимента не усомнились, и… достаточно приличной.

— Я — маг, на мне заклинание может работать с отклонениями, — наконец сказал Вернон, и я возмущённо засопела, уже зная, что услышу дальше. — Так что проверять будем на Астре.

— Согласен, — отозвался Дан. Тут же прищурился, окинул меня придирчивым взглядом и протянул задумчиво: — Какое бы условие попробовать?

В порядочности и благоразумии Дана я не сомневалась, но на миг стало жутко. Правда, желания отказаться не возникло — любопытство было сильнее благоразумия. Тем не менее отдаваться на милость герцогской фантазии всё-таки не хотелось, поэтому я выпалила:

— Пирожное!

— Что-что? — переспросила светлость.

— Принесите сюда какое-нибудь пирожное, и я поклянусь, что ни в коем случае его не съем.

— А что случится, когда нарушишь? — В голосе Дантоса появились настолько волнующие нотки, что я слегка растерялась и покраснела. И едва не выбрала условие, вторящее этому тону, но вовремя вспомнила, что мы не одни.

Пришлось одёрнуть себя и напрячься в новой попытке выдумать что-нибудь приличное.

— А когда нарушу, у меня случится приступ икоты, — наконец определилась я.

Да, последствие не из приятных, зато безобидное и всем остальным условиям удовлетворяет.

— И этот приступ продлится ровно шесть минут, — скорректировал опытный в вопросах магии Вернон. — А следующие три минуты ты будешь чихать.