– Всё в порядке? – спросил Адам.

Женщина вздрогнула, обернулась, вытерла глаза и изобразила на лице жалкое подобие улыбки.

– Да-да. Просто наслаждаюсь хорошим днем. Жаль, что они так редко выпадают!

– Верно. В такие дни я иногда жалею, что не умею управляться с парусом.

Тереза оглянулась назад, на парк, где отдыхали все остальные участники пикника. Хасслер проследил за ее взглядом. Ветерок донес до них приятный запах пива, разлитого в пластиковые стаканы. Адам заметил Итана Бёрка и Кейт Хьюсон, стоящих чуть в стороне от остальных, вдвоем. Кейт смеялась, в то время как Итан рассказывал какую-то историю или анекдот, иллюстрируя свои слова жестами.

Хасслер чуть сократил расстояние, отделявшее его от Терезы.

– Вам не очень-то весело, верно?

Она покачала головой.

– Такие корпоративные вечеринки родным, должно быть, кажутся странными, – заметил Адам. – Мои агенты видят друг друга через день. Вероятно, они проводят друг с другом больше времени, чем с собственными супругами. А потом вы приходите сюда и чувствуете себя посторонней.

Миссис Бёрк улыбнулась.

– Вы очень точно описали это. – Она хотела было сказать еще что-то, но оборвала себя на полуслове.

– Так что? – подбодрил ее Хасслер, делая еще шаг ближе. Он уже чувствовал запах геля для душа, который его собеседница использовала сегодня утром.

Глаза Терезы были ясными и зелеными. Адаму Тобиасу показалось, что электрический разряд прошил его зрачки и ушел куда-то в живот. Он разом ощутил тошноту, восторг, страх… Это означало – чувствовать себя живым. Великолепно живым.

– Мне следует тревожиться? – спросила женщина.

– Тревожиться? – удивился Хасслер.

Бёрк понизила голос:

– Насчет них. Насчет Итана и… – Ей словно бы не хотелось произносить это имя, как будто оно оставляло во рту дурной вкус. – И Кейт.

– В каком смысле тревожиться?

Он знал, что жена Итана имеет в виду. Ему просто хотелось услышать, как она выскажет это вслух.

– Они ведь напарники, да? Вот уже четыре месяца, если не ошибаюсь? – уточнила Тереза.

– Да, что-то вроде того.

– Это ведь очень тесные отношения, верно? Между напарниками.

– Может быть. Такая работа сближает. Часто бывает нужно проводить вместе много времени. И приходится доверять другому собственную жизнь.

– Значит, она в некотором роде его рабочая жена.

– Мне было бы сложно назвать хотя бы одну пару агентов, находящихся у меня в подчинении, которые не были бы дружны между собою, – отозвался Хасслер. – Сама сущность работы подталкивает людей друг к другу.

– Это так тяжело… – промолвила Тереза.

– Мне трудно представить.

– Так вы не думаете…

– Лично я не видел никаких поводов заподозрить Итана в том, что он не хранит супружескую верность. Он везучий человек. Надеюсь, вы это знаете.

Миссис Бёрк вздохнула и спрятала лицо в ладонях.

– Что случилось? – насторожился Адам.

– Мне не следовало…

– Нет, всё в порядке. Говорите.

– Окажите мне услугу, – попросила женщина.

– Скажите какую.

– Не рассказывайте Итану об этом разговоре. Вы не очень хорошо знаете меня, Адам, но я вовсе не ревнива. Это просто… я сама не знаю, что со мной.

– На устах моих печать. – Хасслер улыбнулся. – И вы должны знать, я чертовски хорош в том, что касается конфиденциальности. Слово «тайна» – второе название моей работы, видит Бог.

Теперь уже Тереза улыбнулась ему, и он едва смог это выдержать, зная, что в ближайшие дни не сможет думать почти ни о чем, кроме этой ее улыбки.

– Спасибо, – сказала женщина и мимолетно коснулась его плеча.

Это мгновение показалось ему годом.

– Я могу остаться здесь, – предложил Адам. – Составить вам компанию.

– О нет, у вас есть обязанности распорядителя пикника, а мне пора вспомнить о том, что я уже большая девочка, и не раскисать. Но спасибо за предложение.

Тереза пошла вверх по травянистому склону, а Хасслер смотрел ей вслед. Он и сам не мог точно сказать, что в этой женщине заставляет его сердце рваться прочь из груди. Говоря по правде, они были просто знакомыми. Да и беседовали между собой всего лишь несколько раз – когда она проходила через его кабинет, чтобы принести Итану что-нибудь, когда они с нею сталкивались на симфоническом концерте, когда его приглашали в дом Бёрков на чай со сладостями…

Хасслер никогда не был женат и ни в кого не влюблялся со времен окончания школы, но в этот момент, стоя на берегу озера Юнион и глядя, как Тереза подходит к своему мужу и обвивает рукой его талию, он ощутил обжигающую вспышку ревности – словно увидел, как принадлежащая ему женщина уходит с другим мужчиной.