— Признаться, я не очень высокого мнения об интеллектуальных способностях журналистов… — сказал он, прощаясь.

— Спасибо на добром слове…

— Но даже вы с помощью нашей программы в состоянии изобрести что угодно.

— Серьезно?

— Абсолютно. Это несложно. Надо только четко отвечать на вопросы, которые задает программа. В итоге она выдаст искомый результат. Попробуйте.

Вечером я испытал изобретающую машину в действии. После инсталляции на первый вопрос компьютера «что будем изобретать?» — я ответил без колебаний — ракету. Машина ненадолго задумалась и уточнила: значит ли, что я хочу изобрести летательный аппарат?

— Естественно, — ответил я, — что же еще.

— Он должен быть легче воздуха?

— Нет, — терпеливо отвечал я.

— Сколько крыльев должно быть у аппарата? — интересовалась машина.

— Откуда мне знать? Кто из нас изобретатель?

— Моноплан или биплан? — настойчиво спрашивала программа. Я напомнил, что собирался проектировать ракету. Компьютер требовал ввести необходимые параметры: скорость, грузоподъемность, дальность полета и т. п. Причем с каждым следующим вопросом предлагал мне кучу формул, решив которые я мог продвигаться дальше. После нескольких часов напряженного труда, максимальной концентрации внимания и интеллекта машина выдала рисунок, отдаленно напоминающий первый самолет братьев Райт. То есть даже не самолет, а расплывчатые контуры летательного аппарата. В общем, предстояла еще серьезная работа. Требовалось специальное образование, коллектив единомышленников и годы изнурительной работы…

Я сложил диски в упаковку. Они до сих пор хранятся у меня на антресолях. Думаю, с годами они действительно приобретут какую-то ценность. Для изучения истории компьютерных технологий, например. Надеюсь, где-нибудь сохранится и тот бытовой пудовый компьютер, куда их можно вставить.

Впрочем, мы отвлеклись. За два дня поисков нашлось три рекламодателя: «Имлаб» и две биржи. Осталось найти столько же. На одно рекламное место согласилась наша телекомпания. Без оплаты. Бартером. За съемки и монтаж рекламных роликов.

Вакантными оставались два места. Одно я предложил своему знакомому Абрамчику. Он долгое время работал следователем уголовного розыска. Был героем моих программ, снимавшихся к Дню милиции. Как-то на праздничный живой эфир он пришел с коллегой-кинологом. Тот взял своего приятеля — служебного пса. По сценарию, они вместе должны выйти на след «преступника», затаившегося в одном из кабинетов телестудии. Потом найти «наркотик», спрятанный под столом в павильоне. Собака никак не хотела работать в прямом эфире. Она отвлекалась на яркий свет и молоденьких ассистенток. Выручил Абрамчик. Он незаметно намазал ботинки «преступника» толстым слоем топленого сала. (Дефицитный продукт предусмотрительно принес в студию.) Собака тут же взяла след «злоумышленника». Потом нашла и мигом проглотила «наркотик» — толстый шмат сала, вместе с салфеткой, в которую тот был замотан. Передача удалась. Ее даже отметили на летучке. Только жирные следы на ступеньках, в коридорах и павильоне техничка убирала до поздней ночи. Кричала, что таким паршивцам не место в советской милиции.

— Ты о ком, Дуся? — лениво спрашивал дежурный охранник.

— Ну не о собаке же, — резонно отвечала тетя Дуся.

Как в воду глядела. С началом перестройки капитан Абрамчик оставил угрозыск. Занялся продажей ягод и водки. Дело пошло. Свои, милицейские, не трогали. Бандиты по привычке боялись. Абрамчик вырос до уровня регионального оптового склада. Избавившись от формы, продолжал носить пистолет. Побрил голову, надел кожан и цепь с крестом. Короче, стал неприлично похож на своих бывших подследственных. Как-то обратился ко мне.

— Понимаешь, — сказал мрачно, — купил партию водяры, а она не идет.

— Может, плохо рекламировал?

— Нет, — отвечает, — угрохал кучу бабок. На каждом столбе реклама, а не продается. Продукт хороший, чистый, не фуфло. Качество экстра-класса. Да ты, наверное, видел рекламу.

— Это какую же?

— Водка «Черная смерть» — пейте на здоровье.

Да, видел я эту рекламу на уличных щитах. Мухинские ребята — рабочий и колхозница — в вытянутых руках держат огромную бутылку водки. Внизу текст: «Пейте на здоровье». Во всем звучал какой-то диссонанс. Неясна целевая аудитория. Череп и кости на этикетке вкупе с представителями советской молодежи сталинской эпохи явно не сочетались.

Я предложил заказать клипы с новым слоганом:

Абрамчику идея понравилась. Талантливый режиссер Лу- гаров поработал над видеорядом и звуковым оформлением.

Готовые ролики дали залпом по радио и телевидению. Реклама сработала. Как ни странно, «Черная смерть» хорошо расходилась. Вероятно, в то трудное время название и слоган были созвучны мироощущению граждан. Несколько сотен ящиков «Черной смерти» ушли в считаные дни. Осталось продать всего каких-нибудь пару вагонов. Но случилось непредвиденное. Конкуренты наводнили город дешевым скандинавским спиртом «Рояль». Абрамчика потеснили. Он по привычке — к нам. Какое-то время пришлось раздавать «Черную смерть» в виде призов к шоу лесорубов и на конкурсах швей-мотористок. Водка стала популярной в трудовых коллективах. Во всех винных магазинах Абрамчика усилили рекламный призыв. Теперь в его розничной сети рядом с традиционными «ВИНО. ВОДКА» ниже шла расшифровка: «ШИРОКИЙ ВЫБОР СРЕДСТВ ДЛЯ ЗАПОЯ». Дело пошло веселей.

Позвонил Абрамчику. Рассказал о возможностях усилить позиции в ионосфере. Встретились. Выпили, поговорили. Ваничкин подробно доложил о грандиозном проекте космического масштаба. После «стременной» бывший опер умолял разместить рекламу его «Черной смерти» на нашем «изделии». Как отказать хорошему человеку?

Итак, к концу третьего дня пять договоров было готово. Две биржи, телекомпания, научно-производственное предприятие и сеть винно-водочных магазинов. Как говорится, широкий срез мелкой экономики. Крупные предприятия малого бизнеса. Недоставало чего-нибудь солидного, финансового.