— Дедушка сидел с моей мамой и дядей, потому что они были слишком маленькими, чтобы присутствовать на похоронах, — на ходу сочинила я. Не могу же я сказать, что этих людей никогда и не существовало вовсе.

— Скажи мне, она правда умерла? — после долгой паузы спросил Тони.

Мне стало нехорошо. Даже паршиво. Комок подступил к горлу. Он спрашивал меня об этом при первой встрече, но адекватно отреагировал на ответ, поэтому я не думала, что когда-нибудь Тони повторит душераздирающий вопрос. Почему Тони решил уточнить? Я этого не вынесу!

— Да, — ответила я, и впервые за десятки лет дала волю эмоциям при человеке, которого я едва знаю. Зря я не выгнала его сразу. Зря позволила лезть ко мне в душу. Зря я только что похоронила часть себя…

Я нервно вытерла слёзы полотенцем, которое лежало на журнальном столике, и взглянула на Тони. Мой ответ ранил его куда сильнее, чем меня. Он стал задыхаться и глотать ртом воздух. Я никогда не попадала в подобные ситуации, но знаю, что нужно дать человеку воды.

— Выпейте, — сказала я, прислоняя стакан к губам Тони. Он сделал несколько глотков и взял стакан у меня из рук. Ему неловко выглядеть больным и старым, но должно быть неловко мне за то, что я насквозь забыла о его существовании. — Как Вы?

— Уже лучше, спасибо, — ответил Тони. К его бледному лицу постепенно вернулся румянец, и руки перестали дрожать. — Я должен был почувствовать, что её не стало, но наша связь так давно оборвалась, что я не смог… Мне казалось, что она будет жить вечно…

— Вам нельзя нервничать, — сказала я. Кажется, он бредит. Пока он окончательно не сошёл с ума, нужно разузнать о последней фотографии в его стопке, подписанной на обороте моим подчерком. Это один из снимков, который был предназначен Стефану, где я уже естественно без Тони. На фотографии я сижу в своей комнате и шлю воздушный поцелуй, но сейчас меня волнует не изображение. — Расскажите мне об этом камне на цепочке.

— Ева нашла его в парке, после чего попросила папу сделать в камне дырочку, чтобы повесить на цепочку. Это был её талисман. — Тони словно произнёс заученную речь. Вряд ли он лжёт, но явно что-то недоговаривает. Я показала ему на камин, где висит подвеска с камнем. — Да, это тот самый камень с фотографии.

— Почему я не видела его у бабушки? Она не должна была его снимать, раз Вы утверждаете, что камень был её талисманом.

— Она отдала его отцу, — ответил Тони, снова не солгав. Эту информацию я недавно вычитала в дневнике, но мне нужны подробности.

— Камень приносил удачу? — спросила я.

Вопрос застал Тони врасплох. Он посмотрел на меня так, будто не верит своим ушам, будто я не знаю чего-то важного.

— Можно и так сказать, — ответил он, и в его глазах мелькнула необъяснимая надежда. — Ева никогда не упоминала о нём?

— Никогда.

— Это так похоже на неё, — ответил Тони. — Тогда ты носи его. Может, тебе удастся разгадать секрет камня.

— Вы же были друзьями. Неужели бабушка не поделилась с Вами этим секретом? — спросила я, надеясь вывести Тони на чистую воду. Хотя, судя по отсутствию записей о нём в моих дневниках, я вряд ли вообще делилась с ним.

— Нет, — ответил он и снова побледнел. — Мне пора.

— Уже? — спросила я, вставая с кресла. На секунду мне показалось, что Тони изменит своё решение, но он взял трость и направился к выходу из гостиной.

— Постойте, — сказала я ему вслед. Он обернулся. — Заберите фотографии. Они много значат для Вас.

— Чуть позже ты поймёшь, что и для тебя они являются ценной вещью, — сухо ответил Тони, но всё же взял у меня фотографии. В этот момент на своей руке я почувствовала его кожу, наощупь сравнимую с пергаментом. Я вздрогнула и пообещала себе больше никогда не прикасаться к Тони.

— Можно ещё вопрос? — спросила я, и Тони кивнул, продолжая хромать по коридору. — Вы знаете Кая?

— Райтона? — уточнил Тони. Я кивнула, вспомнив, что Кай является сыном известного продюсера. — Я дружил с его дедом, пока он не ушёл на тот свет. Что ж, я рад, что ты обзавелась друзьями.

Рассказывать или нет? Как Тони воспримет это? Ещё час назад я бы ответила твёрдое «нет» на вопрос Кая в письме, но сейчас… Тони знает его семью. Он искренне рад за меня. Может, это знак судьбы, впервые данный мне?

— Вы не могли бы передать от меня Каю «да»? — рискнула я.

— Сразу, как только увижу его, — пообещал Тони. Я думала, он начнёт углубляться в суть моего сообщения и задавать лишние вопросы, но недооценила старика. Тони бросил на меня прощальный взгляд и зашагал к выходу. — Береги себя, Ева.

— И Вы себя, Тони.

Он пошёл по мраморной дорожке с высоко поднятой головой, держа в руке фотографии, которые когда-то предназначались Стефану. Тони оказался бережливым. Как я.

Я вернулась в гостиную, когда он скрылся за воротами. Как по волшебству, Касси запрыгнула мне на колени и по привычке уткнулась мордочкой в мою ладонь.